Слава Богу, что в библиотеке есть принтер. Вместо того чтобы платить за напечатанное, я договорилась с заведующей, что буду работать волонтером. Она согласилась, что мое время поможет решить проблему бюджета, и с радостью разрешила мне пользоваться компьютером и принтером столько раз, сколько я захочу. Она и не подозревала, что дала мне убежище. Сотрудники не выгоняли меня до девяти вечера, поэтому, когда дома становилось плохо, я пряталась именно там.
Миссис Дональдсон была первой, кому я написала, когда получила сообщение о том, что меня приняли в Портлендский государственный университет с полным пансионом и достаточным количеством денег на жизнь. Второй, кому я рассказала об этом, была моя лучшая подруга Эдисон.
Мы с Эдисон дружим с начальной школы. Она уже учится в ПГУ, и я была рада, что скоро присоединюсь к ней.
У Эдисон была замечательная семья, но они также испытывали финансовые трудности. Ее большие голубые глаза наполнялись слезами, когда она рассказывала мне о своих планах на колледж. Она получила стипендии, которые помогли ей выбраться из этого маленького адского городка, в котором мы жили. Когда нам было по двенадцать лет, мы поклялись, что выберемся отсюда. Я также пообещала себе, что уеду, прежде чем превращусь в свою маму или Дэна.
Слеза обожгла мою обветренную кожу, вырвавшись из глаза. Я смахнула ее, а затем снова спрятала письмо в тайник. Я не только скучала по Эдисон, но и втайне боялась, что она стала жить дальше без меня.
Дэн мне тоже надоел. В последнее время его пьяные приступы становились все хуже. Я не была уверена, пьет ли он таблетки или что-то другое, но в последнее время он стал еще более задиристым.
Хлопок кухонного шкафа напугал меня, и я лежала неподвижно, притворяясь спящей на случай, если он, пошатываясь, направится в мою комнату. Моя рука уже болела, и мне не нужно было больше его внимания.
— Джорджия, ты проснулась? — Дэн говорил невнятно.
Я взглянула на него и затаила дыхание. На нем была та же коричневая рубашка с длинными рукавами, что и вчера, в сочетании с пыльными и потертыми ковбойскими сапогами. Но почему он назвал меня Джорджией? Так звали мою маму, а ее уже много лет как не стало.
Его шаги становились все ближе, когда он вошел в мою комнату, и мой пульс участился.
— Джорджия, черт возьми, проснись, шлюха. — Дэн опустился на край кровати, и его большая рука провела по моей заднице сквозь одеяла. Черт возьми, только не это.
Я вскочила и уставилась на него. На его рубашке была дырка в кармане, а джинсы были выцветшими и грязными. Мое выражение лица исказилось от отвращения.
— Я не Джорджия. Я ее дочь Ривер. Тебе нужно убираться из моей комнаты. Сейчас же. — Я указала на дверь, мой голос звучал увереннее, чем я чувствовала.
Я сморщила нос. От этого ублюдка воняло дешевым виски и несвежими сигаретами. Грубое хихиканье наполнило мою крошечную комнату.
— Ты очень красивая, Джорджия. — Он коснулся моей щеки тыльной стороной ладони и провел костяшкой пальца по моему лицу. — Ты дашь мне то, что я хочу сама, или я снова возьму это?
— Дэн, — прошептала я, дрожа от страха, когда поняла, что он не собирается выходить из своего пьяного оцепенения. Я плотнее натянула на себя одеяло, но прекрасно понимала, что этого недостаточно, чтобы защитить меня. Он все время одолевал меня.
Я подтянула колени к груди и отступила от него. Ужас охватил меня, когда я поняла, что оказалась зажата между ним и стеной. Мне некуда было бежать.
— Дэн, я Ривер. Ты пьян и думаешь, что я мама. — Может быть, мне удастся прорваться к нему в сознание, пока ничего не случилось.
Быстрым движением он прижал ладонь к моему рту, а другой рукой потянул меня за лодыжку и повалил на кровать. Я нащупала верхнюю часть своей подержанной тумбочки, судорожно ища что-нибудь, чем можно было бы его ударить или уколоть.
Ничего. Она была пуста. Черт, должно быть, я забыла вернуть нож для писем на место. Обычно я держала его рядом с собой для защиты в такие ночи.
Я царапала и царапала его руку, борясь с ним. Горячие слезы текли по моему лицу, когда он легко одолел меня. Быстрым рывком он бросил на пол мою простыню и одеяло.
— Маленькая сучка, как ты смеешь меня удерживать? Ты же знаешь, что эта тугая киска моя.
Желчь поднялась у меня в горле, и я подавила ее. Я изо всех сил прикусила внутреннюю сторону его ладони. Дэн отдернул ее, и я замахнулась сжатой рукой на его челюсть. К сожалению, он был слишком близко ко мне, и все мои попытки вырваться и дернуться только еще больше его разозлили.
— О? Тебе нравится грубость? — Он оскалился на меня, и из его уст вырвался резкий смех.
Я закрутила руки над головой, но он отдернул их, а затем его кулак столкнулся с моей щекой. Прежде чем я успела закричать, его кулак с яростью обрушился на мой нос, и кровь брызнула на мою черную толстовку.
— Ты тупой кусок дерьма. Я тебя ненавижу! — Я пинала его, пока он пытался раздвинуть мои ноги. Боль затуманила мое зрение, но я продолжала бороться с ним из последних сил.
Ранее днем я заметила раскладушку в кладовке для уборки в закусочной. Мне не следовало возвращаться домой. Я должна была переночевать в ресторане.
Я зажмурила глаза. Время замедлилось, а в ушах зазвенело. Дэн прижал меня к себе и рывком спустил мои треники и трусики до лодыжек. Я застонала, когда менее чем за шестьдесят секунд весь мой мир снова вывернулся наизнанку.
* * *
Мне было девятнадцать, и я занималась сексом по доброй воле всего два раза. Оба раза с моим почти парнем, когда мне было шестнадцать. Это было неловко, но мы дружили много лет, и он казался мне безопасным человеком, с которым я могла бы исследовать свое тело. Но Дэн... Он одолевал меня и лишал права выбора больше раз, чем я могла сосчитать за эти годы.
Голова запульсировала, когда я попыталась сесть на кровати. Как только Дэн закончил, он сполз с меня и вышел из комнаты. Надеюсь, он будет в отключке, потому что мне нужно было уходить. Одно я знала точно: жить здесь я больше не смогу. Я думала, что смогу затаиться и не попадаться Дэну на глаза, но он ясно дал понять, что я жестоко ошибалась. Пытаться управлять ситуацией было невыгодно. К тому же мне хотелось большего, чем жалкая жизнь, в которой я только и делала, что подбирала чужие объедки по мере своего продвижения вперед. Единственная причина, по которой я не сбежала раньше, заключалась в отсутствии денег. Но мне было уже все равно. Я с этим смогу разобраться.
Закусочная была открыта двадцать четыре часа, так что это была моя первая остановка. Хотя мне хотелось принять душ и оттереть с себя этого сукиного сына, с этим придется подождать. Я боялась, что он придет и снова причинит мне боль.
Я быстро опустошила ящики и запихнула одежду в рюкзак розово-черного цвета. От скрипа пола у меня по жилам пробежал лед, и я замерла на месте. Затаив дыхание, я прислушивалась к движениям Дэна, мысленно считая до тридцати, и не услышав никаких других звуков, решила, что это ветер.