— Я считаю единственный, — ответила Аврора твёрдо. — Я не могу и не хочу жить с человеком, который… — не подобрав нужных слов, а скорее не желая произносит вслух «который мне изменяет», Аврора оглянулась. Людей вокруг не наблюдалось, только в туалет мимо неё прошла женщина с ребёнком и вернулся Демьян. Желания говорить с мужем это не добавляло. — Я слишком устала, чтобы обсуждать это снова, к тому же в аэропорту, в дороге, во всеуслышание. Всё, пока!
Он крикнул: «Аврора!», но она всё равно отключилась.
Едва переставляя ноги, дошла до скамьи. Перфорированный металл сиденья скрипнул. Голова бессильно откинулась на спинку. Край упёрся в затылок. Аврора закрыла глаза.
Ещё пять минут назад, казалось, она неплохо держится для женщины, потерявшей всё: работу, репутацию, любовь всей жизни. Но стоило снова услышать голос мужа, и её оставили последние силы.
Губы задрожали. Аврора закрыла руками лицо, нагнулась к коленям и заплакала.
Десять лет. Она была замужем десять лет. Она не представляла, как жить без него. Как вообще теперь жить без его рук, мягкого ободряющего голоса, морщинок в уголках тёплых глаз, улыбки, то озорной, то ироничной, то ласковой, то соблазнительной. Как всё это оставить в прошлом и идти дальше? Куда? С чем?
Мужская рука погладила её по спине, а потом подтянула к себе, обняла.
Наверное, она потеряла последние остатки гордости и благоразумия, находилась на краю полного отчаяния, если приняла эти чужие мужские объятия. Приняла как благодать, бегство, спасение. Как жертва кораблекрушения Аврора припала к чужой широкой груди и вдруг поймала себя на крамольной мысли, что хочет здесь остаться.
От Демьяна чертовски приятно пахло. Чем-то мужественным, незнакомым и в то же время будоражащим, сманивающим, заводящим. Чуть-чуть хмельным, слегка возбуждающим и определённо волнующим.
— Знаю я одно волшебное средство, излечивающее печали, — прозвучал над ухом его тягучий и хрипловатый, как кубинский джаз, баритон. Демьян приподнял её лицо за подбородок, вытер слёзы, заставил на себя посмотреть. — Очень действенное. Намекни, если понадобится. Хорошо?
«Намекну», — выдохнула Аврора. Взгляд скользнул по упрямо сжатым губам, красивым, чувственным, ярко очерченным и словно припухшим.
Она кивнула, он улыбнулся.
— Кофе?
— Можно, — согласилась в ответ на протянутый стакан. И бутерброд тоже взяла.
Аврору слегка подташнивало, и она подозревала, что от голода, поэтому не стала отказываться.
А после еды, порции кофеина и пролитых слёз определённо повеселела.
— Предлагаю прогуляться, — сказал Демьян. — Насидеться успеем, нам ещё семь часов лететь.
Легкомысленно бросив багаж, Аврора доверчиво приняла его руку: всё равно куда он её поведёт.
Оказалось, в аэропорту есть где пройтись.
Они шли длинными переходами, потом свернули к сувенирным ларькам.
«Таёжная лавка» удивила тушёнкой из кабана и медведя, вяленым мясом северного оленя и рыбой из уральских рек. У соседнего киоска словно повеяло теплом от оренбургских пуховых платков. Встретил блеском узоров Сысертский фарфор на расставленных горками чайных сервизах. В магазинчике меховых шапок улыбнули манекены: задумчивые лица в песцовых ушанках.
Остановилась Аврора у витрины компании «Мир камня». Ей понравился большой белый кварцевый медведь, славный, добродушный, но вспомнилась почему-то их последняя с Романовским поездка на Хайнань, а именно центр буддизма Наньшань.
Так вышло, что первый раз Аврора летала на Хайнань с подругой. И парк с буддийскими храмами на пятидесяти квадратных километрах территории, и поездка на электромобиле и 108-метровая статуя богини Гуаньинь — Авроре понравилось всё. Но больше всего — возможность купить счастье. Покрути барабаны с мантрами, постучи в гонг, покорми золотых рыбок, загадай желание в нужном месте, попроси у заботливой сострадательной Гуаньинь успеха, завяжи красную ленточку с пожеланием любви — и всё сбудется.
Если пятьсот миллионов буддистов верят, что сбудется, кто такая Аврора, чтобы, надевая копеечный плетёный браслетик на запястье, сомневаться.
И она с радостью крутила тяжёлые барабаны «отпускающие грехи», шла Путём милосердия, добросовестно повторяла перед восьмирукой статуей из чистого золота вслед за служителем храма молитву, освящая купленный амулет на богатство, шептала в «ухо» Камня бессмертия пожелание здоровья всем родным-близким и вернулась вдохновлённая, полная сил, с твёрдым убеждением, что в душе она буддистка.