— Нет, всё по-старому, — говорю я, пожав плечами.
— Тогда всё просто, — отвечает она, наконец, садясь за свой стол. — Ты заполнил медкарту, которую я тебе дала?
— Может, в другой раз? — спрашиваю, играя с мячом-антистресс, который я взял с её стола.
— Конечно, — раздражённо говорит Хелен.
— Если у меня начнутся галлюцинации, рвота или другое подобное дерьмо, я в ту же самую секунду обязательно позвоню тебе, — обещаю ей саркастически.
— Итак. Как прошло твоё свидание?
Я вздыхаю. Декстер и его большой грёбаный рот.
— Не то чтобы это походило на свидание, — сухо говорю ей.
— Тогда на что это было похоже? — клянусь, её брак с Дексом заключён на небесах.
— Я встретил девушку. Горячую. Мы занимались банджи-джампингом, кое-что съели, и ничего более, — отвечаю скучающе. — Можем мы сделать наш сегодняшний сеанс покороче? Мне нужно кое-что сделать, — говорю я, вставая.
—Кэл, давай не будем этого делать. Тебе нужна моя подпись, чтобы ты смог встретиться с братьями Люкс. Эта сделка может принести много денег, — я вздыхаю и падаю обратно на диван.
— Да ладно тебе, Хелен. Здесь нечего обсуждать, — говорю ей, но уже вижу, как вращаются колесики в её голове.
— Раньше ты не стеснялся делиться подробностями о своих связях с женщинами, что делает ситуацию ещё более интересной, — отвечает она.
Я закатываю глаза. В первую встречу с Хелен я не был уверен, что о ней думать, поэтому поступил с ней так, как с самой красивой женщиной. Попытался соблазнить её. В рамках одной из моих уловок я поделился с ней каждой деталью моих ночей с теми, кого я забирал домой. Когда это не сработало, я подумал, что отпугнул её. В свою защиту скажу, что это было до того, как я решил, что мне нравится Хелен. Она одна из тех немногих женщин, которых я не смог соблазнить.
— Давненько я этого не делал, — смеюсь, вспоминая, каким глупым был по молодости.
— Как-то раз ты заставил меня несколько часов сидеть и выслушивать это. Не то чтобы Декстер не поблагодарил тебя за это, — поддразнивает она, и я имитирую рвотные позывы. Теперь я воспринимаю Хелен только как сестру, и у меня вызывают отвращение мысли о том, что она и Декс занимаются сексом, особенно если какую-то роль в их сближении сыграл я сам.
— Шутки в сторону, Кэл. В твою жизнь входит новый человек, который может сильно повлиять на многие вещи. Давай поболтаем.
Я одариваю её безучастным взглядом и проверяю часы. Мы можем потратить на это тридцать минут.
— Окей. Я начну, — оживлённо произносит она и достаёт папку из своего стола. — Лорен Брукс, двадцать один год, специальность: английский в Чикагском университете; работает официанткой в «Убежище», — рапортует она, и я не могу не засмеяться.
— Декс проверил её? — говорю с издёвкой.
— Это тебя удивляет? — саркастически спрашивает она.
— Ну, тогда вы, ребята, знаете, что она безобидна, — говорю я, вставая, чтобы уйти.
— Думаю, она тебе вправду нравится, раз ты не хочешь говорить о ней. Если это так, держу пари, ты пытаешься придумать другое свидание, и в таком случае я бы сказала, что студент-искусствовед с удовольствием примет участие в открытии выставки Чикагского института искусств в субботу.
Это свидание может иметь больший успех, чем банджи-джампинг. Но я даже не знаю, стоит ли мне пойти на другое свидание или снова позвонить ей. Это было бы огромным одолжением для неё. Тьфу. Я оглядываюсь на Хелен, которая указывает на стул напротив неё.
Хелен – женщина, и она мой доктор. Думаю, её сеансы могут быть не такими уж бесполезными.
— Устраивайся поудобнее, — взволнованно произносит она.
Я занимаю место и закидываю ноги на её стол, чем стираю самодовольную ухмылку с её лица.
— Ты сказала, устроится поудобнее, — отвечаю я, когда она сталкивает мои ноги со стола.
— Итак, расскажи мне о ней, — говорит она.
— Думаю, ты уже знаешь всё, что нужно, — саркастично отвечаю я.
— Я имею в виду, что отличает её от других? Я помню, как ты говорил мне, — она перетасовывает свой блокнот, — что в женщине тебя интересует лишь размер бюстгальтера и то, насколько хорошо она работает своим ртом, — говорит Хелен совершенно серьёзно. Кажется, я упоминал нечто подобное. Кто же знал, что она на самом деле делает заметки.
— Это было правдой лишь отчасти, — говорю я в свою защиту.
— Так чем же отличается Лорен?
— Я не знаю, отличается ли она от других.
— Ну, в ней должно быть что-то, что заставляет тебя реагировать на неё иначе, чем на других.