«Господи, быть беде! Чувствую, быть!» – подумала она.
Александр, немного отпив сладкого чая, чуть задумавшись, но скоро очнувшись, продолжал. Закончив рассказ о крысином короле, он перешел к главному событию сегодняшнего дня – встреча с Данилиным в кафе. Саша не стал пересказывать все долгие диалоги, которые происходили там, обозначив только самое главное, описал обстановку, выразил свои впечатления о вновь узнанном месте, в котором никогда не бывал, и в конце рассказал все как было и о странном способе мести.
Анна Владимировна застыла от ужасающего недоумения.
– Как..как…как? та..кое..может случиться? – еле сказала она.
– Я не знаю, бабуль. Но так случилось. Я никогда их не знал с такой стороны. Да я их вообще и не знал, просто учился вместе с ними.
Анна Владимировна поднялась со стула, частыми шагами прошлась по кухне и снова села.
– Ну это же нельзя взять и оставить безнаказанным?! – возмутилась она.
Александр поглядел ей в глаза и удивленно спросил:
– Нельзя оставить безнаказанным? Что же ты предлагаешь сделать? Уж не писать ли заявление в полицию?
– Можно. Что ж, им все позволено что ли? Нельзя так все оставить! Человек должен отвечать за свои поступки!
– Должен, бабуль, должен! И все ответят за свои поступки. Но писать заявление – глупая и бесполезная затея. Так как, во-первых, я сам не хочу идти и жаловаться. Да и что я напишу в этом заявлении? Напоили меня водкой с ромом, что меня полночи рвало? Да меня обсмеют с ног до головы, и еще начнут шутить, что если все б так мстили, то был бы рай на земле. Это я никогда не пил, а они смакуют эти напитки, получая удовольствие. Нет, это просто глупо! Возможно, они сделали так специально, чтобы не пачкать репутацию чем-то более серьезным. Да и повода не было. Смешной повод – смешная месть. Ну и, во-вторых. Ты слышишь, о ком я говорю? Это Данилин! Сын прокурора. Ему все можно, – объяснил Александр.
Анна Владимировна была удивлена еще больше от такого сложения обстоятельств. У нее защемило, резко кольнуло в груди. Она схватилась рукой за область сердца и полностью выдохнула.
– У тебя болит сердце? – взволнованно спросил Саша.
– Оно у меня всегда болит. Не беспокойся, сейчас выпью таблетку и все пройдет.
Анна Владимировна достала таблетку и запила ее холодной водой. Александр молчал. К нему начало приходить облегчение от того, что бабушка теперь знает все, и понимание того, что эта информация может испортить ее здоровье. И он сказал:
– Бабуль, все хорошо. Завтра, – Александр посмотрел на часы и обнаружил, что уже давно за полночь, – точнее, уже сегодня будет совсем другой день. Все уляжется. У меня последний курс, нужно достойно окончить институт и войти в новую, взрослую жизнь. Все будет хорошо, вот увидишь, – Александр подошел к бабушке и обнял ее. – Все будет хорошо, – повторил он.
И вдруг Анна Владимировна снова расплакалась. Без истерик, без частого дыхания: слезы просто катились из ее глаз, и она старалась их не показывать. Анну Владимировну сейчас одной волной окатило осознание всей информации, которую ей поведал внук. Она начала переживать, волноваться, нервничать.
– Ну что, что это такое? – Саша заметил ее слезы. – Присядь, присядь, – он проводил ее до стула.
Анна Владимировна покорно села.
– Ну что ты плачешь? Не плачь, пожалуйста, – Александр положил свою кривую некрасивую руку на руку бабушки.
Анна Владимировна не успевала смахивать капли, падающие с ее глаз. Она часто выдыхала воздух крупными порциями, стараясь успокоиться таким образом.
– Ну что случилось? Ничего страшного не произошло, я жив, здоров, ты тоже. Я не держу зла на этих людей, все закончилось – ну и ладно, будет.
– Как теперь продолжать учиться в месте, где такие люди? Они не дадут тебе покоя. Придумают еще что-либо. Это кошмар. Кошмар. И это все на последнем курсе! – причитала Анна Владимировна.
– Бабуль, да окончу я институт, ничего страшного,– Александр пытался успокоить бабушку.
– Если они говорят тебе, чтобы ты не появлялся больше там, то что же? Как же быть? Они теперь обозлились! – не переставала бабушка, только слезы прекратили катиться каплями проливного дождя.
– Да нееет, – Александр даже улыбнулся. – Все будет нормально. Они успокоятся, пройдет ночь, завтра будет совсем другой день. Эта компания снова не будет меня замечать. Тем более осталось проучиться всего-то до февраля, а потом мы даже не будем видеться. Я не пойду никогда больше с ними никуда, даже если Данилин и назначит мне встречу. Мы все решили, и я даже не собираюсь смотреть в их сторону. Ну, хорошо? – спросил он Анну Владимировну.