– Пражский! Вы будете отвечать? – спрашивал преподаватель, видимо, уже не в первый раз.
– Нет, простите. Я не готов.
Вся группа недоуменно поглядела на Александра.
– Я не готов, – повторил он, когда увидел всеобщее удивление.
– Пражский, встаньте, когда с Вами разговаривает преподаватель.
– Извините, – сказал Александр и поднялся.
– Объясните причину Вашей неподготовленности.
– Семейные обстоятельства помешали подготовиться. Простите, – говорил Саша с опущенной головой.
– Какие же? Какие семейные обстоятельства, если не секрет?
Это возмутительно! Преподавателям часто хочется знать больше, чем они должны. Только некоторые из них умеют вести себя достойно, занимаясь на работе работой, а не собиранием сплетен в придачу.
– Это секрет.
– Что же. Тогда задолженность.
Александр всегда был отлично подготовлен, весьма пунктуален, внимателен. И один лишь только раз, ввиду весомых причин, он не выполнил должное, как сразу получил удар: оплошность не осталась незамеченной. А ведь он постоянно отвечал, отвечал по собственной инициативе, каждое занятие. Удивительно. Когда человек ничего не делает, он может ничего не делать вечно, и все будут говорить: «Ну, он такой человек. Такой характер». Но если человек всегда хороший, проявить инициативу в добродетели, но однажды пропустить то, в чем когда-то проявил инициативу, то окружающие залепечут: «Нет! Вы видели какова наглость? Какой кошмар! Я всегда знал/а, что этим все и кончится». Зачастую даже мало кого интересует, почему человек пренебрег своей инициативой? Что случилось? Что внутри него происходит? Неважно. Он плохой. На веки вечные. Для людей что ни сделай, все равно останешься плохим. Однако прискорбно, что среди этих «людей» и мы с вами.
Александр сел. И без стыда, с равнодушием продолжил смотреть в окно. Нить его рассуждения была перегрызена. Теперь им снова овладели воспоминания. Осипов подозрительно осматривал Александра, но последний не обращал на него внимания. Вся группа принялась перешептываться. А что они еще могут делать?
Пара хоть и тянулась долго, но прошла быстро. Такое бывает. Выйдя из кабинета, Александр держал путь в одну сторону, Иван в другую. Саша шел в деканат, чтобы решить вопрос – времени на скорбь оставалось все меньше. В потоке современной жизни меланхолические углубления совершенно не к месту, иначе есть риск пропасть.
– Ты куда? – спросил Иван.
– Мне нужно в деканат, – сухо ответил Саша.
– Я с тобой. А тебе зачем?
– Я хочу оформить индивидуальный план.
– Зачем? – удивился Осипов.
– Мне нужно работать.
– Пражский, ты с ума сошел? Осталось учиться пару месяцев. Потом три месяца на диплом – ходить в институт не нужно, а там экзамены и все – работай, сколько влезет!
– А жить я на что буду?
Осипов замолчал.
– Я не смогу жить на одну стипендию, несмотря на минимальность моих потребностей.
– А как ты жил раньше? – не успокаивался Осипов.
Александр понял, что фраза «у меня умерла бабушка» воспринималась Иваном несколько иначе, чем она реально должна восприняться. Саша никогда ничего не рассказывал о своей жизни. У него не было злости на Ивана. Да и не умел он злиться.
– Вань. Раньше (как бы то ни было стыдно) помогала бабушка, мы жили вдвоем. Больше у меня никого нет, – глаза Александра, узкие, разного цвета с красноватыми белками, чуть блеснули.
Он решил переметнуться в мыслях на другой предмет, чтобы отвлечься. В любой ситуации главное – суметь отвлечься. Однако зачастую это невыразимо трудно сделать.