На оперативно-стратегическом направлении фронта ситуация оставалась крайне благоприятной. На всех вспомогательных оперативных направлениях были достигнуты мощные прорывы. На данный момент, Везер был форсирован на широком фронте в многочисленных местах в полосах наступления второй гвардейской танковой, третьей ударной и двадцатой гвардейской армий. Остатки СГА все еще отчаянно цеплялись за несколько районов, которые в скором времени будут окружены.
Малинский кратко подумал об операции в Хамельне. С советским десантом не было никакой связи последние несколько часов, так что он должен был предполагать, что противник отбил город. Ложная отвлекающая операция принесла почти идеальный результат, британская армия и немецкий Ландвер распылили свои силы, чтобы уничтожить несколько воздушных десантов, и однозначно проиграли в более широкой перспективе. Тем не менее, Малинский не мог не думать о своих солдатах, которых он принес в жертву в Хамельне. Они, конечно же, не знали о том, что операция была лишь отвлекающей. И храбро сыграли свою роль. Разменной фигуры. Принесение солдат в жертву высоким интересам, отправка их на верную смерть была для Малинского отвратительным делом. Это было не то, что он мог сделать с легкостью. Тем не менее, он поступил так. Дважды в Афганистане, в гораздо более скромных масштабах. А теперь здесь. Жертва. Он не видел в этом слове ничего величественного. Для него это был лишь эвфемизм для слова «смерть».
Но река была форсирована. На западный берег переправилось уже три из четырех бригад сорок девятого корпуса, играющего роль оперативной маневренной группы под непосредственным контролем фронта. Поспешно перегруппировывавшиеся дивизии армии Старухина готовились двинуться следом, чтобы поддержать его. Первая из армий второго эшелона пересекла границу, спешно двигаясь по разгромленным, запруженным дорогам, несмотря на отчаянные удары авиации НАТО.
Из штаба армии Трименко сообщили… Малинский поправил себя. Нет, это больше не армия Трименко. Трименко погиб, командование принял его заместитель. Тем не менее, из штаба второй гвардейской танковой армии сообщили, что одиночный передовой отряд подходит к Голландской границе, не встречая сопротивления. Разведывательный дозор на колесных машинах сообщал, что переправился на западный берег Рейна в Ксантене. Первый эшелон подчиненной фронту воздушно-десантной дивизии высадился в гражданском аэропорту в Дюссельдорфе, хотя исход этой операции пока был нерешен. Из-за тяжелых потерь транспортной авиации Малинский принял решение не десантировать тяжелую технику. Он рассчитывал на быстрое продвижение сил сорок девятого корпуса. Одна из его передовых бригад могла достичь Дюссельдорфа через двенадцать часов, если американцы не появятся раньше.
Ситуация с американцами не давала Малинскому покоя. Он понимал, что ведет себя не вполне научно, полагаясь на удачу, которая обеспечит им немного времени. Несмотря на достигнутый на фронте успех, ситуация на поле боя становилась опасно хрупкой. Армии первого эшелона выдохлись, и даже такой зверь как Старухин смог бы только погонять армию, словно загнанную лошадь, но только загнал бы ее до смерти. Сорок девятому корпусу придется обеспечивать сохранение фронтом инициативы до подхода армий второго эшелона. Фронт продвинулся слишком далеко и слишком быстро, понеся такие потери, что многие подразделения были дезорганизованы. Малинский ощущал, что там, в темноте, существовал определенный недостаток контроля, бои шли на грани полной анархии. Американская контратака должна была быть остановлена быстро и решительно, прежде, чем противник сможет нащупать слабости фронта и использовать их.
Он ожидал, что американцы попытаются двинуться на север по Падерборнской равнине. Теоретически, попытка удара по основанию оперативного прорыва была бы для Малинского более желательной, но он понимал, что на данном этапе она нецелесообразна. Американцам отчаянно нужно было остановить прорыв советских войск прежде, чем значительные силы достигнут Рейна и форсируют его. Если американцы ударят со стороны Падерборна, задача остановить их будет возложена на танковые бригады сорок девятого корпуса. Бригада его сына окажется прямо на направлении удара. Малинский понимал эту опасность, но отказывался думать о ней сколько-нибудь подробно. Такова судьба солдата, и он не сомневался, что его сын будет хорошо сражаться.