«Талантливый ученик Думенко, — рядовой Буденный пошел еще далее и дал незаурядные образцы ведения комбинированных боев конницы с пехотой…
Характеризуя того и другого с точки зрения ведения боя вообще, мы можем сказать, что Думенко — кавалерист чистой воды, Буденный не только кавалерист, но и талантливый начальник вообще».
Анализируя далее элементы боевых операций красной кавалерии и останавливаясь на разведывательной деятельности конницы в подготовительный к бою период, Кельчевский признает, что Думенко и Буденный — «смелые исполнители тактических идей по ведению разведки передовыми эскадронами, они и сюда внесли свое новое».
«Новизна эта заключалась в том, что, высылая на каждое направление на разведку по два и даже по три эскадрона, вместо одного, они придавали этим эскадронам значительное количество пулеметов на тачанках, чем, конечно, несравненно увеличивалась огневая мощь и активность разведывательных частей. Благодаря этому, они подходили к полю боя и вступали в бой всегда с открытыми, а не с закрытыми неизвестностью глазами».
Весьма любопытно здесь отметить, что операции турецкой кавалерии в Анатолии во время греко-турецкой войны имели моменты, представляющие хорошую иллюстрацию подавляющего морального действия неожиданных маневров тачанок и флангового и тылового огня, внезапно с них открываемого. Белым в то время везде мерещились большевики: по крайней мере они «поражение греков под Бруссой всецело объясняют применением именно этого способа действий казачьими большевистскими частями армии Кемаля-паши»[84].
Отличительной особенностью проникнутой волей к победе, высокими моральными качествами красной кавалерии являлось нежелание считаться со старыми шаблонами, проторенными путями разрешения оперативных задач, выпадавших на ее долю. И, переходя от анализа разведывательной деятельности конницы к описанию момента завязки боя, Кельчевский указывает (стр. 11) на своеобразные оригинальные особенности приемов красного командования, назначавшего в авангард силы от полка до бригады от дивизии.
«Авангард совместно с разведывательными эскадронами, которые на поле боя собирались к нему или же отходили в стороны для обеспечивания флангов, завязывал бой лавою или разомкнутым строем, искусно прикрывая своими действиями и действиями лихо маневрирующих пулеметов подход и развертывание для боя главных сил».
Отличительные особенности кавалерийского боя, издавна установленные теоретиками его, заключаются в исключительной скоротечности схватки, безусловной желательности для нападающего обеспечить элемент внезапности и в чрезвычайной трудности, если не полной невозможности исправить во время боя случайные ошибки в развертывании конных масс и направлении удара.
И мы видим, что, по описанию Кельчевского, кавалерийские начальники красных, применяя отличающие их способы разведки и завязки боя, обеспечивали, с одной стороны, для себя всестороннее ознакомление с силами и направлением атаки противника, а с другой стороны, — для противника полную неизвестность в этом отношении до самого последнего момента, когда начиналась атака главных сил.
«Главные силы, подходя к полю боя, перестраивались на широком фронте (курсив автора) в линию полковых взводных или двойных колонн и, сойдясь на дистанцию действительного артиллерийского огня, выдвигали вперед на карьере могучую артиллерию с огромным числом ездящих пулеметов и с двумя-четырьмя автоброневиками, которые, выдвинувшись, своим огнем расстраивали главные части конницы противника.
В период действий артиллерии и пулеметов, как правило, головные полки конной дивизии или конной массы (в атаках участвовало иногда до 22 полков) на широких аллюрах развертывались вперед и вправо и влево от пути следования и безостановочно шли в атаку на передовые части противника».
Искусство управления войсками в бою всегда служило пробным камнем способностей военачальника и составляло удел немногих командиров. Кавалерия петровской армии за последние десятилетия не выдвинула ни одного кавалерийского начальника, таланты и способности которого в этом отношении могли бы остановить на себе внимание специалистов. Что касается кавалеристов Красной армии, то Кельчевский следующим образом характеризует их способности управлять войсками и ориентироваться в быстро меняющейся обстановке кавалерийского боя.
«Думенко, точно также, как и Буденный, никогда не боялись неудачи в атаке головных полков своей дивизии или конной массы. Наоборот… они всегда и часто с большим успехом пользовались этой неудачей.
Дав возможность успешно атаковавшим полкам противника увлечься преследованием своих расстроенных головных полков, они… наносили могучие удары, а нередко и окружали конницу противника своими, шедшими на уступе за флангами головных полков, лучшими и отборными полками»…
Автор отдает справедливость красным кавалеристам: их конные части были почти всегда в отличном порядке. Люди бодры и веселы, лошади сыты и хорошо убраны. Конский состав сильно изнашивался лишь в периоды длительных операций, в роде, например, операции Буденного на Воронеж, Касторную и далее на Валуйки и Купянск в октябре 1919 г. Но даже и в этих случаях искусство и продуманность управления давали очень многое.
«Названные кавалерийские начальники, особенно Буденный, сумели искусно сочетать действия конницы с пехотой, пользуясь последней в известное время, как щитом для прикрытия поработавшей и заслужившей отдых конницы».
Это искусное сочетание выражалось в том, что пехота Буденного в период действий его конницы, спокойно совершая марш, подтягивалась к определенным пунктам.
«Здесь в зависимости от физической усталости людей и лошадей конницы, пехота или располагалась на отдых, прикрытая конницей, или же выдвигалась впереди, засняв боевой фронт, служила щитом уводимой на отдых конницы. Эта последняя, после указанной боевой работы, располагалась на отдых позади пехоты, усилив, если нужно, пехоту конными частями от более свежих полков для ведения разведки».
Время и пространство, последнее в особенности, в гражданской войне, во время боевых операций, всегда имели важное значение. Выигрыш во времени иногда на несколько часов, а также неизменное проявление инициативы и творчества часто давали обладавшему этими качествами начальнику возможность обеспечить себе успех, несмотря на все, казалось бы, неблагоприятные обстоятельства. И красное командование, по словам Кельчевского, великолепно учитывало оба элемента.
«Располагая свою конницу на отдых позади пехоты, Буденный, чтобы не терять времени и завоеванного пространства, продолжал дальнейшее наступление своей пехотой, нисколько не опасаясь, что она, как слабейший род войск, потерпит неудачу. Наоборот, он чрезвычайно искусно пользовался этой неудачей, чтобы обратить ее снова в победу. Здесь повторялся тот же маневр, что и в бою конными массами».
Способность быстро ориентироваться в обстановке и опять-таки уменье распорядиться подчиненными частями позволяли военачальнику выходить из затруднения.
«Отступление разбитой и отходящей пехоты служило ему той приманкой, тем вентерем, который увлекал за собой; — пишет Кельчевский, — наши конные и пешие части и которым он затем наносил удары во фланг, быстро и решительно выдвигая свою отдохнувшую конницу из-за флангов отходящей в беспорядке пехоты».
И, наконец, Кельчевский следующим образом характеризует приемы красных кавалеристов в преследовании разбитого противника.
«Если противник, потерпев неудачу, давал тыл, они жестоко преследовали его на десятки верст, сперва отборными по конскому составу полками с автоброневиками, а затем отдельными эскадронами и автоброневиками.
Преследование велось на один, нередко на два перехода (был случай преследования на 70 верст), не опасаясь, что их части очутятся далеко в тылу превосходных сил противника. По окончании успешного боя, конница обычно шла на отдых в неглубокий тыл. Этот обычай у Думенки, а затем и у Буденного, был возведен в разумное правило».
84
Н. Нечаев. «Некоторые особенности гражданской войны на юге России в 1918–1920 г.г.» — в «Военном сборнике о-ва ревнит. воен. знаний». Кн. I. 1921 г. Стр. 120.