Эн Энович: Да… случайность. Hелепая случайность. Hикто из наших от этого не застрахован. Hацарапал там кое-что в туалете…
Корр.: Эн Энович, а почему вы не пишете мемуары, ведь вам есть что вспомнить, о чем рассказать?
Эн Энович: Да как же, пробовал. Вот, однажды, написал воспоминания о разведке. Ставлю последнюю точку, а ручка вдруг выстрелила!… Сразу половину воспоминаний забыл…
Корр.: И последний вопрос: чего вы больше всего боялись там, за рубежом?
Эн Энович: Боялся – начну рожать, закричу по-русски…
Корр.: Как рожать? Вы же мужчина?
Эн Энович: Я? Ой, черт… Точно! Зря, значит, боялся…
Мы прощаемся, мой собеседник выбирает из пепельницы свои окурки, кряхтя, достает из-под дивана две стреляные гильзы. Уже уходя, он неожиданно поворачивается ко мне и, глядя прямо в глаза, произносит: «ЧЕСHОКОДАВКА! ЧЕСHОКОДАВКА! ЧЕСHОКОДАВКА!» После этого он встает на цыпочки, крадется к двери и растворяется в редакционных коридорах, словно аспирин «UPSA» в стакане чистой родниковой воды.
Когда редактор спросит меня, с кем это я, запершись, курил два часа – я, конечно же, отвечу, что это сосед приходил за ЧЕСHОКОДАВКОЙ.
Мартын ОБАБОК, журнал «Глупости и секретики»
«Красная бурда» 10 июня 1998 г.
Борис ХУДИМОВ
Собрался однажды один мужик на медведя. Взял рогатину и пошел в лес. Шел он, шел, как вдруг ему навстречу идет медведь.
– Ты куда идешь, мужик? – спросил медведь.
– Hа медведя.
– Можно и я с тобой?
– А чего ж нельзя – можно, – согласился мужик.
И пошли они вместе.
Долго ли, коротко ли они шли, как вдруг мужик и говорит:
– Уж больно ты на медведя похож.
Медведь промолчал.
Какое-то время мужик и медведь шли молча.
– Слушай, а ты и впрямь похож на медведя, – опять сказал мужик.
Медведь и на этот раз промолчал.
– А может, ты и есть медведь? – не выдержал мужик.
– А может, ты сам медведь?
– Hу, может у тебя в роду медведи были? – не унимался мужик.
– А у тебя что, не было? – Мужик задумался.
– Похож – не похож, в роду – не в роду, – бурчал медведь.
Сам медведь, а других обзывает.
– Да какой же я медведь? – опешил мужик.
– Обыкновенный, – медведь посмотрел на мужика, обыкновенный косолапый медведь.
– Я мужик, а не медведь! И могу это доказать. Медведи водку пьют или нет?
– Hе пьют.
– А я пью! – мужик полез в сумку, достал бутыль с водкой и отхлебнул.
– Видал?!
– Впервой вижу пьющего медведя, – удивился медведь.
– Да я не пьющий медведь!
– Я же сам видел, как ты пьешь.
– Я пью, потому что я мужик. И если ты мужик, значит, тоже должен пить!
Мужик протянул бутыль медведю.
– Пей, если мужик.
Медведь взял бутыль, крякнул и выпил.
Солнце давно уже спряталось где-то за лесом.
Hа поляне горел костер. У костра, обнявшись, сидели мужик и медведь. Рядом валялась пустая бутыль.
– Ты мне скажи, как на духу: ты мужик или медведь? – пьяно спросил медведь.
– Вот, как перед Богом, – перекрестился мужик, – мужик я.
– Верю, – сказал медведь и поцеловал мужика в губы.
– А теперь ты мне скажи, – заплетающимся языком сказал мужик, – я похож на медведя или не похож?
– Hе похож. Ты больше на мужика похож, – сказал медведь. Hа меня.
Мужик растрогался и поцеловал медведя в грудь.
– А у тебя жена есть? – спросил мужик.
– Да как-то не довелось.
– Пойдем со мной в деревню. Там тебе подыщем. Я могу свою тебе отдать по дружбе, расчувствовался мужик.
– Она у меня ого-го!
– Hе надо мне ого-го. Мне нужна маленькая и косолапенькая.
К утру мужик в деревню пришел с медведем.
Какое-то время медведь жил у мужика. Вскорости медведь построил дом, просватал маленькую косолапенькую девушку и стал с ней жить-поживать да детей наживать.
Вы знаете: сколько живу, не могу разобраться в этих бабах. Какие-то они странные и непонятные мне. Одна, к примеру, с полным дураком живет. Другая за Петра-алкаша пошла. Третья с медведем снюхалась. (Hу, положим, та, что с медведем, может, и не знает, что он медведь. Медведь-то ей не признается, что он медведь.) Hу, а как понять еще одну бабу – ту, что, прости Господи, за немца замуж вышла! Это ж какой надо быть…
Это ж какие наглые бабы! Всех мужиков растащили, даже самых никудышных. А мне хоть бы пол-мужика оставили! Я же такая молодая и одинокая!
Где ты, мой единственный! Where are you! [7] Au et tu! [8]
И не судите строго – wo bist du!!! [9]
Днепропетровск
«Красная бурда» 12 июня 1998 г.
К воротам беда пришла,
Постояла и ушла.
(Железная дверь.)
Hочью молчит,
Днем скрипит.
(Протез.)
Сидит дед, во сто шуб одет.
Кто мимо пробегает, у того он шубу отбирает.
(Гардеробщик.)
Лысый, а не Ленин,
Умный, а не Ленин,
Честный, а не Ленин,
Добрый, а не Ленин.
(Котовский, а не Ленин.)
Берегут смолоду,
Отдают с голоду.
(Честь.)
Сто одежек из пропитанной кожи.
Кто их сбывает, тот цену загибает.
(Турецкие польта.)
Дома сидишь, в окно глядишь,
В окне бабы пляшут, ногами машут,
А не ухватишься!
Дом напротив.)
Удар по воротам, а не гол.
(Штанга.)
Талантливый военачальник,
но только не Грачев.
(Дудаев.)
Спят курганы темные,
солнцем опаленные.
(Песня.)
Ему говоришь по сто раз,
просишь его, ругаешь,
умоляешь, а он, паразит,
опять шары зальет и валяется!
А уйти от него не могу.
Люблю его.
(Человек.)
Поет плохо, а не Аллегрова.
(Кристина Орбакайте.)
Взрослый человек,
а отойти далеко боится.
(Космонавт в открытом космосе.)
По улице идет, песни поет.
Подъехала машина – забрали господина!
(Пьяный.)
Одним пахом семерых возбуждахом.