— Эх-х… — печально вздохнул вдруг у меня над ухом Пак.
— Что? — обернулся к нему я.
— Студенты, — с нескрываемой завистью кивнул он в окно — на тех самых ребят в одинаковых костюмах. — А мы с тобой, разгильдяи, так и не сумели с институт поступить…
— Каждому — свое, — философски заметил я, делая в уме очередную пометку.
— Так-то оно так… Но все равно обидно! У меня двоюродный брат, всего на год меня старше — Пак Чин Маэ, ты его не знаешь, он в Хамхыне живет — так вот, отучился пять лет — и сейчас уже какой-никакой начальник! Сидит в отдельном кабинете, с умным видом бумажки с места на место перекладывает, а не вот это вот все…
Что на такое ответить, сходу я не нашел и лишь участливо покивал.
Тем временем наш троллейбус вывернул на довольно симпатичную набережную, а затем, свернув еще раз, пересек по мосту широкую реку. Судя по положению солнца — с западного берега на восточный. Пейзаж за окном несколько сменился. Похоже, теперь мы ехали через квартал новостроек — кое-где еще были не убраны заборы, лежали на земле какие-то мешки да доски, будущие газоны пока стояли лысыми, а деревья вдоль тротуара явно были высажены совсем недавно.
Дома же здесь высились в десятки этажей, и жались при этом друг к другу очень тесно, почти вплотную — ну, как в типичном городе-миллионнике где-нибудь на северо-востоке Китая. Может, по китайскому проекту и делали?
Тут и там, разумеется, попадались лозунги — куда же без них. Например, на одном, еще недостроенном здании был натянут транспарант: «Тысяча лет ответственности, десять тысяч лет гарантии!» — даже не знаю, что хотели этим сказать авторы. Разве что хвастались опытом и качеством произведенных работ — типа, простоит века?
Но что там тысяча лет ответственности, другой замеченный мной лозунг шел еще дальше, с апломбом заявляя: «Корея — колыбель человечества!» Куда уж там «России — родине слонов», при том, что у нас это была лишь едкая шутка, а тут, очевидно, официальная позиция — что попало на кумаче ведь не напишут!
Некоторые слоганы повторялись — так, лаконичная максима «Единодушная сплоченность!» попалась мне на маршруте на глаза раза три, если не четыре.
С учетом не столь уж многочисленных, но долгих остановок, ехали мы добрых минут сорок, но вот наконец Пак слега подтолкнул меня к передней двери — на выход. Райончик здесь явно был попроще тех, что я еще недавно лицезрел по пути: дома — приземистые невзрачные пятиэтажки, улицы — ýже, автомобилей — минимум. Что называется, бедненько, но чистенько. И зелено — местами деревья, в основном сосны, стояли разве что не стеной, деликатно пряча за собой не самые притязательные фасады строений.
— Как думаешь, — спросил Пак, когда мы с ним сошли на тротуар, — что, если я по-быстрому в магазинчик к нашей Ён Хи заскочу — пока там народу немного? А то после работы — сам знаешь, не протолкнуться будет. К 14:00 я уже всяко опоздал, так что пятнадцатью минутами раньше, пятнадцатью позже…
— Конечно, — поддержал расчетливого коллегу я — заодно и сам «вспомню», где тут у нас на районе торговая точка и кто такая Ён Хи! — Пошли.
Магазин, в который привел меня Пак, находился на первом этаже ближайшего к остановке жилого дома. Никакой вывески я при этом на фасаде не заметил — просто небольшое крылечко и глухая дверь, абсолютно ничем не примечательная. Должно быть, здесь руководствовались принципом: «местные и так знают, а чужаков нам не надо!»
Внутри обнаружился довольно просторный зальчик. Товары были в нем отгорожены от покупателей широким прилавком, за которым отнюдь не скучала молоденькая продавщица: несмотря на дневное время, к ней стояла небольшая очередь. Еще одна череда покупателей — вернее, в основном, покупательниц — выстроилась к отдельно расположенной кассе.
— Ты сам-то что-нибудь будешь брать? — обернулся ко мне спутник.
— Да надо бы… — пробормотал я: большой вопрос, оставил ли мне дома прежний хозяин тела хоть крошку съестного. — Вот только что-то у меня малость голова кружится, — ловко прикрылся я своей травмой. — Лучше тут, у входа тебя подожду…