Они были так растроганы, что им захотелось обнять Злючку или ласково похлопать ее по спине.
Но не успели они шагнуть на ее подстилку из соломы, как их отвлек шум на другом конце хлева, там, похоже, кто-то дрался.
— Ребра переломаю! — вопил кот коровьим басом. — Усы выдеру этому заморышу!
И отвечал сам себе своим обычным голосом:
— Полегче! Не то, какой я ни заморыш, а научу тебя вежливости.
Родители, конечно, стали спрашивать, что случилось, и свинья ответила им:
— Это кот опять путается под ногами у кота… То есть… это корова… то есть кот…
— В общем все ясно, — перебили ее родители. — Коту здесь делать нечего. А ну, брысь!
Они уже направились к выходу, но вспомнили что-то еще и снова вернулись к Злючке:
— Кстати, скажи-ка, Злючка, не было ли сегодня на лугу каких-нибудь безобразных выходок? Говори все без утайки.
— Честное слово, нет. Сегодня пожаловаться не на что. И даже наоборот, я хотела вам сказать, что пес вел себя на редкость хорошо.
— Надо же!
— Он был такой смирный, такой послушный. И вообще тихо лежал и спал целый день.
— Спал? Ничего себе! Уж не думает ли этот лентяй, что его кормят, чтобы он целыми днями дрых? Ну, мы его проучим!
— Погодите, родители, будьте же справедливы!
— По справедливости он и получит, что заслужил.
Когда родители вошли на кухню, пес лежал, свернувшись, у печки.
— Ну-ка, поди сюда, бездельник, — сказали родители.
Дальше все было как и накануне: девочки стали заступаться за пса, и он отделался парой-другой пинков.
На другое утро все обошлось как нельзя лучше. Родители обычно вставали по петушиному крику. Но селезень велел петуху на этот раз промолчать, и родители проспали дольше обычного за закрытыми ставнями. Девочки тихо оделись, на цыпочках пошли на кухню, сложили в корзинку припасы и так же бесшумно вышли. Свинья, сгорая от нетерпения, дожидалась их во дворе.
— Накладную бороду не забыли? — шепотом спросила она.
Сестренки привязали ей пышную, желтую с рыжеватым отливом бороду из кукурузных метелок, которая доходила ей до самых глаз. Свинья была в восторге.
— Ждите меня на лугу, — сказала она, — к полудню я приведу вам стадо живым или мертвым.
— Лучше все-таки живым, — заметила гусыня.
— Само собой, но факты — вещь упрямая, тут ничего не поделаешь. Впрочем, если мои догадки верны, наши коровы живы-живехоньки.
Свинья дождалась, пока уйдут девочки с псом, а минут через пять сама вышла со двора. Она шла не спеша, делая вид, что просто гуляет, чтобы не привлекать к себе внимания.
Когда родители проснулись, было уже восемь часов. Они не поверили своим глазам.
— Я кукарекал чуть не целый час, — уверял их петух, — а вы никак не вставали. Ну, я и замолчал.
— И девочки не посмели вас разбудить, — сказал селезень. — Они погнали коров на пастбище. Да, чуть не забыл: Злючка просила вам передать, что голова у нее больше не болит.
Никогда в жизни родители не вставали так поздно; с перепугу они решили, что заболели, и не пошли в поле.
Часов в десять, обойдя всю деревню, свинья окольным путем прибежала на луг. Гордо поднятая голова, борода торчком — увидев ее, девочки с надеждой спросили:
— Нашла?
— Конечно. То есть я знаю, где они.
— Так где же?
— Терпение, — сказала свинья. — Не так быстро. Дайте мне сесть и передохнуть. Я страшно устала.
Она уселась на, траву перед Дельфиной, Маринеттой и псом и сказала, поглаживая копытом бороду:
— На первый взгляд дело представляется весьма запутанным, но по здравом размышлении видно, что оно чрезвычайно простое. Следите за моей мыслью. Если коров украли, значит, это сделали воры.
— Верно, — согласились девочки.
— А все воры, как известно, бывают плохо одеты.
— Чистая правда, — подтвердил пес.
— Значит, встает вопрос: кто у нас в деревне одет хуже всех? Ну-ка подумайте и скажите.
Девочки назвали несколько имен, но свинья с хитрым видом качала головой:
— Не угадали! Хуже всех в округе одеты цыгане, которые третий день стоят табором у дороги. Выходит, наших коров украли они.
— Я так и знала! — в один голос выпалили Дельфина и Маринетта.
— Ну, конечно, — сказала свинья, — теперь вам кажется, что вы сами дошли до истины. Еще немного — и вы забудете, что только моя проницательность открыла вам глаза. Люди неблагодарны. Так уж устроен мир.
Свинья замолчала и помрачнела, но девочки и пес стали осыпать ее похвалами, и она снова оживилась.