Настало заветное время. Часы пробили девять. Несколько из сотрудников проверили работоспособность рации и оружия девушки-приманки. Одета она была весьма вызывающе: зимние сапожки на каблуке, черные тонкие колготки, короткая юбка и такая же короткая шубка. Яркая помада и особенный макияж добавляли желание у мужчин.
– Ты сегодня особенно красивая, – сказал один из кгбшников, который пытался ухаживать за ней.
– Да пошёл ты, – коротко сказала Таня.
– Ну вот, как обычно…
– «Таня, начинаем» – послышалось из рации у помощников.
Девушка медленно вышла из метро по лестнице, перешла дорогу и направилась через дворы к лесопарку. На улице уже было очень темно. Как назло, в этом районе отсутствовало хорошее освещение. Редкие фонари, попадающиеся по пути, дарили свет небольшому пространству вокруг себя, а остальные места наполнялись темнотой. Сердце девушки стучало как бешеное. Страх переполнял её, но в отличии от остальных жертв, она знала о возможном нападении и была физически подготовлена. «А что если он просто подойдёт сзади и меня зарежет? Я даже ничего не успею сделать, да и Волков тоже не успеет помочь» – подумала девушка, мельком оглядываясь по сторонам. Майор иногда пропадал из виду, а потом снова появлялся. Он артистично пошатывался, держа в руках литровую банку водки, периодически нёс вслух всякую чепуху прокуренным пьяным голосом. Таня прошла заветные шестьсот шагов. Начинался лесопарк. Сегодня он был настолько жутким, как никогда раньше. Никто ведь и не думал, что тебя могут убить и изнасиловать. Приманка шла по основной дорожке, которая начала потихоньку заметаться из-за отсутствия людей. Сотрудники уже были на местах, высматривая в полумраке незнакомцев и следя за своей подопечной. Зимний ветер создавал небольшие завихрения и в милое личико сыпался снег. Почти половина фонарей не работала, а те, что ещё служили на благо советских граждан, то мигали, то давали недостаточно света. Волков шёл по параллельной узкой дорожке и внимательно наблюдал за Татьяной. Вдруг у последней из кармана выпал пистолет. Она выругалась, быстро наклонилась и положила оружие на прежнее место. Многие бы уже что-то сказали в рацию, если бы не приказ начальника говорить только в случае обнаружения или нападения преступника. Девушка продолжала свой путь. Постоянно ей слышались какие-то фантомные шаги, которых и не было. Она боязливо оглядывалась, ожидая нападения каждую секунду. Одинокий пьяница в лице майора продолжал шататься, но дорога уводила его чуть правее от приманки, чего они не просчитали. Он постепенно отдалялся от неё, совсем на чуть-чуть, но всё же в подобных ситуациях каждый метр играет существенную роль. Если бы особист сошёл с тропы и пошёл между деревьев параллельно Тане, то это могло бы спугнуть маньяка, вызвав у него подозрение.
Напряжение росло с каждой минутой. Время близилось к десяти, приманка прошла уже более половины маршрута. А вдруг его вообще тут нет, и весь этот цирк был совершенно бесполезен? Вдруг этот самый выродок уже насиловал очередную девушку не на западе Москвы, как предположил главный следователь, а где-нибудь на востоке? Неужели он мог ошибиться?
Резко в темноте блеснула финка. Чёткий удар в правую почку. Волков опешил от неожиданной боли и выронил бутылку. Палец потянулся к рации, но второй удар выше угодил чуть ниже сердца слева от позвоночника. Боль была жуткая. Она пронзала так сильно, что в ушах слышался писк, а всё тело сводило от беспомощности. Тропа увела майора так далеко, что он выпал из зоны видимости. Удары были так быстры. После первого, через три секунды произошёл второй. Следователь упал на белоснежный снег, который окроплялся горячими каплями крови. Он щурился, стонал, но медлить было нельзя. Ещё несколько секунд и он труп. Собрав все силы в последний рывок, он перевернулся на спину. Перед ним стоял убийца в чёрной накидке. Лица его не было видно, только лишь занесённый вверх клинок снова блеснул перед глазами майора.
Таня шла дальше. Уже около пяти минут она не видела своего напарника, если можно было так сказать. Она чувствовала что-то неладное. В темноте ничего не было видно, а фонари по параллельной тропе, где шёл майор, уже закончились. По всем рациям прошёл сигнал с коротким фрагментом стонов, и обрывком какого-то невнятного слова. Сотрудники все как один сделали перекличку. На связь не вышел только Волков.
Третий удар финкой пришёлся в руку. Мужчина пытался его парировать, но с теми ранениями, что он уже получил, сделать это было крайне непросто. Из-под чёрного капюшона виднелся животный оскал. Третий удар направлялся в лицо, но следователь успел вытянуть вперед руку и пожертвовать ей. Пока он превозмогал ноюще-режущую боль, от которой скрипели зубы, его правая рука пыталась расстегнуть кобуру пистолета. Он чувствовал, как кровь начинает стыть, а спина, от попадающего в раны холодного снега, просто кричала от раздирающих ощущений. Сердце билось из последних сил. Билось очень быстро. Маньяку было важно убить свою жертву как можно быстрее и скрыться. Из-за того, что Волков цеплялся за жизнь и сопротивлялся, убийца ни на шутку обозлился. Он навалился всем телом на следователя, бил его по печени и в лицо. Некоторые удары Коля смог избежать, но предательский кулак врага угораздил прямо в нос, из которого мигом хлынула кровь.