Убийца молчал и ненавистно смотрел своими чёрными глазами на Николая Алексеевича. Ему казалось, что следователь вместо допроса занимается сплошным унижением и надсмехается над его бедной судьбой.
– По-прежнему ты жил с матерью. Не был женат, подрабатывал на заводе. Теперь я знаю, что ты вырос с неизлечимой психической болезнью, которую смог частично победить. Многие в твоей ситуации так не выкарабкиваются. Если бы ты ценил хотя бы это, то может быть и не думал о своей «ничтожности», как ты говорил.
– Я и был ничтожен! Я хотел, чтобы меня узнавали, не считали меня отсталым, чтобы моя мать не косилась на меня всю жизнь, а начала бы мною гордиться!
– Так убийствами ты не только загубил свои мечты, но и свою жизнь. Ты ведь это понимал?
– Это был мой последний шанс!
– Тогда чего ты не залёг на дно? Вот убил ты четверых девушек. О тебе заговорили, причём очень активно. Разве это не поощрило твоё эго?
– Пять!
– Чего пять? Мы не нашли один труп?
– Нет, я хотел убить пять… пятерых!
– Не уж то ты хотел погубить ту красотку, которая шла две недели назад по Юго-Западному лесопарку?
– Да, она мне понравилась, я хотел её…
– Изнасиловать, да? Последние жертвы были тобой жестоко изувечены. Ты над ними надругался. Понравилось?
Убийца облизнулся, понервничал и выкрикнул:
– Да! И я в этом готов признаться! Мне понравилось! Всю свою жизнь я мечтал о любви, поглядывал на девочек, потом с возрастом на женщин, но они все от меня отворачивались. Я видел в их глазах отвращение и жалость!
– С чего ты решил, что так бы смотрела на тебя каждая? Выходит, так ты оправдываешь свои изнасилования?
– Я ничего не оправдываю. Я сделал плохие поступки. Убивал я только ради славы, а насиловал, потому что… – преступник замялся и вновь оборвал предложение.
– Потому что тебе очень понравилось, – дополнил ответ Пуговкина майор. Тогда чего же ты не напал на неё тогда?
– Она выронила пистолет, а я боюсь пистолетов! Она же меня могла убить!
– Ах вот оно что. Я так и думал, что тебя это спугнёт, но я совершенно не понимаю, почему ты тогда решил убить меня? Я не похож на красотку.
– Видишь ли, начальник, когда начинаешь убивать и тебе это нравится, желание продолжать растёт с каждым днём. Это желание перебарывает даже страх быть пойманным. Каждый день в твоей голове возрастает желание увидеть смерть ещё одной женщины. Сначала ты боишься, думаешь о том, что тебя поймают, просыпаешься каждую ночь в холодном поту от кошмара, в котором тебя приговаривают к расстрелу, но в итоге желание убийства и насилия берёт верх и ты идёшь…
– Так жаль, что при рождении нельзя увидеть то, что сделает младенец, когда вырастет, – посмотрев ему в глаза, сказал Волков.
– А то что? У тебя появилось бы уже не возможность, а право убивать новорождённого? Не тяжёлую ли кровь ты бы брал на свои руки?
– Это не так важно, ведь мы говорим о тебе. Я всё же не пойму, почему ты на меня напал? Я понимаю, что тебе тяжело не перескакивать с одной темы на другую, из-за твоей олигофрении, но уж постарайся, дружок.
– Я увидел, как вдалеке от женщины шатается какой-то беззащитный алкоголик. А у меня огромное отвращение к алкоголикам. И я захотел попробовать убить мужчину. Желание уже было не остановить, не зря же я подготавливался к новому «эпизоду», как вы любите говорить.
– Я общался с многими убийцами на допросах. Они убивали по разным причинам. Были ещё более больные люди, чем ты, с ещё более серьёзными психическими отклонениями, но ты, Пуговкин, на секунду даже вызвал сочувствие. Надеюсь, хотя бы меня ты не хотел изнасиловать в извращённой форме?
– А там как бы пошло, товарищ майор, – вновь облизнулся убийца.
– Почему первые две жертвы ты не изнасиловал?
– Первая была девочкой. Она была похожа на мою первую безответную любовь. Она почти не отличалась от Светы, – ответил обвиняемый, всё больше потея. – У меня была возможность её изнасиловать, я видел её голое тело, но у меня не вышло.
– Какая досада. А вторая жертва? В лифте было неудобно и рискованно?
– Всё верно, вы правы. Зато последние две дали мне волю разгуляться, – ответил Пуговкин и прерывисто посмеялся.
– Почему и когда ты решил убивать? – задал крайний вопрос следователь, закрывая папку с делом.
– Тогда, в кабинете, я умолял его, чтобы он сделал меня известным! – ответил убийца и заплакал.
– В каком ещё кабинете? – спросил опешивший Волков.
– Кабинет безвозмездной помощи. Доктор Добров. Сначала он не хотел мне помогать, но я смог его уговорить!