Боскозель больше не мог сдержаться: он бросился на графа Аррана и готов был задушить его собственными руками. Но в этот момент граф выхватил кинжал и ударил его. Королева громко вскрикнула и лишилась чувств.
Безумца связали и увели. Когда же королева очнулась от своего обморока и увидела окровавленного Боскозеля, она громко воскликнула:
– Маркиз, он ранил вас?
– Рана незначительна, – ответил француз, сияя от торжества.
То был крик опасения и любви; все так и поняли это.
– Прочь отсюда! Мария, подумайте о своей чести! – строго произнес лэрд Джеймс.
Королева вздрогнула; по выражению лиц присутствовавших и по пламенному, ликующему взгляду Боскозеля она поняла, до какой степени она забылась. И краснея, и бледнея, она растерянно протянула руку Джеймсу Стюарту и дрожащим голосом простонала:
– Пойдемте отсюда! Лэрд Джеймс, спасите меня от самой себя!
На другой день королева покинула Голируд во главе отряда; но слух о сумасшествии Аррана и о словах королевы: «Боскозель, вы ранены?» – распространился с быстротой молнии. Шотландцы пожимали плечами и говорили, что она оставила его, чтобы люди поверили в лживость слов графа Аррана, а отсюда укрепилась уверенность, что француз наверное – ее любовник!
Между тем королева ехала во главе великолепной конницы в ярко блестящих панцирях; знамена весело развевались по ветру. В своем простодушии она уже забыла про случай в Голируде; радостно вдыхая свежий утренний воздух и весело шутя со своими дамами, красавица-королева мчалась по полям Шотландии, как будто все это принадлежало ей.
Кавалерия Стюарта настигла графов Босвеля и Аррана, и, прежде чем они успели оказать сопротивление, их препроводили в тюрьму Св. Андрея. Босвель успел скрыться и бежал в Англию.
Джеймс Стюарт направился тогда против Гордонов, которые также лелеяли мысль низвергнуть его.
По словам историка Минье, граф Гентли (Гордон) имел намерение женить на королеве своего сына. Когда же он во время какой-то ссоры с лэрдом Огильви ранил его на улице, в Эдинбурге, королева приказала ему отправиться в крепость Стирлинг. Он воспротивился и, собрав около тысячи всадников, решил дать отпор королеве. Граф Гентли укрепил свои замки и выжидал наступления Марии Стюарт. Она действительно направилась туда во главе небольшой армии, предводительствуемой графом Марром. Комендант замка Инвернес, принадлежавшего Гордонам, не впустил ее. Тогда она велела осадить замок, принудила его к сдаче и приказала арестовать коменданта.
Во время этого королевского объезда, бывшего вместе с тем военной экспедицией, Мария выказала редкое присутствие духа и переносила все трудности с большой бодростью. Она скакала верхом по диким местностям, переправлялась через реки, располагалась на отдых в степях и лесах, жалея, что она не мужчина и не может проводить ночи в поле, подложив под голову дорожную сумку, прикрывшись щитом и будучи вооружена длинным двусторонним боевым мечом.
Комендант крепости Инвернес, сопротивлявшийся королеве, был повешен на замковой башне, после чего Мария и ее брат спешным маршем отправились далее в путь. Джона Гордона заключили в темницу, а затем пустились преследовать старика Гентли. В равнине Конвики отряды встретились; завязалась горячая борьба, из которой королева вышла победительницей. Гентли пал вместе с лошадью и был измят под лошадиными копытами; его старший сын был обезглавлен, а младший по приказанию королевы был заключен в темницу впредь до достижения пятнадцатилетнего возраста, после чего был обезглавлен на том же эшафоте, где еще оставались следы крови его брата.
Могущество Гамильтонов и Гордонов было уничтожено; их имения были конфискованы и после переданы Джеймсу Стюарту, графу Марру, который получил звание графа Мюррея и пост канцлера Шотландии, став первым и самым могущественным лэрдом в стране.
В разлуке с Марией Кастеляр воспылал еще большей страстью к ней. Он считал себя любимым и думал, что Мария также страстно любит его, но борется и скрывает свое чувство, чтобы отвлечь подозрение шотландцев. Наконец она возвратилась, и достаточно было одного ее благосклонного взгляда, чтобы маркиз истолковал его как проявление любви и призыв к счастью. Вскоре разнесся слух, что ведутся переговоры, что лэрд Джеймс – граф Мюррей – подготовляет свидание двух королев и что Елизавета уже наметила человека, которого хочет предложить Марии в супруги.
Однажды на маленьком празднике, устроенном королевой, Кастеляр вручил ей стихотворение на французском языке, в котором в поэтической форме изложил весь пыл своей любви. Мария была счастлива, что ей удалось в Голируде устроить маскарад, напомнивший ей времяпрепровождение во Франции; она и не подумала об опасности встречи с Боскозелем. Оба они, замаскированные до неузнаваемости, двигались в пестрой толпе танцующих, сами принимали участие в танцах, а в антрактах слушали пение четырех трубадуров. Трех из этих трубадуров Мария вывезла из Парижа, а четвертый был итальянец с чудными глазами и красивым, звучным голосом. Его звали Давид Риччио. Бывший камердинер савойского посланника Моретта, он пользовался благосклонностью Кастеляра за свою скромность и поэтическое дарование. После пения снова начались танцы; королева танцевала много и была весела и шаловлива, как в счастливые дни своей юности.