– Ты, – говорил Саша Ирочке, – смотри как надо свистеть. Можно ещё четырьмя пальцами. Указательный и безымянный одной руки соединить и скрестить с двумя пальцами другой. Ну, давай же, давай. Теперь загибай ими язык и дуй, дуй сильнее. Вот молодец!.. Я же говорю, обязательно получится.
А бывало и так: сидя на сложенных у соседского дома брёвнах, Саша мастерил лук и стрелы и неспешно поучал Ирочку:
– Если ты хочешь, чтобы стрела летела высоко и ровно, надо не только хорошенько обстругать наконечник, но и аккуратно вырезать паз, вот смотри как я.
Небольшим перочинным ножичком с перламутровой ручкой он искусно делал зазубрину на стреле и, полюбовавшись, передавал Ире.
Однажды за этим занятием их застала Наташа. Постояв немного и посмотрев на увлечённую творчеством парочку, она презрительно хмыкнула:
– Детский сад! Вам что больше делать нечего, – и, тряхнув своими милыми кудряшками, ушла в сад…
Это лето для семьи Саши и его близких было необычным: мама Вера и её сёстры впервые решили провести лето вместе. Когда-то Вера, Надя и Люба очень дружили, но после того, как вышли замуж, поскучав какое-то время друг без друга, привыкли и лишь изредка перезванивались по телефону и один-два раза в году встречались на семейных праздниках. На одном из таких сборищ Вера, самая из них чувствительная и нежная, посмотрев на сестёр и их уже повзрослевших дочерей, сказала:
– Как жаль, что наши дети друг с другом почти не видятся. Помните, как было хорошо вместе?
Надя, моложе своих сестёр и на подъём легче, тут же отозвалась:
– Надо летом пойти всем вместе в поход, с палатками, гитарой.
Располневшая Вера, у которой младшему только-только исполнилось два года, ответила:
– Ну, это уж без меня. Куда мне с Андрюшкой, да и ноги… Ты что забыла? У меня же вены.
Спустив очки и, глядя поверх их, Люба, самая старшая и правильная, произнесла:
– Дачу надо снять. Там тебе и гитара, и костёр. А надоест, поедем на море или в Комарово.
Предложение всем понравилось.
Им удалось снять большую дачу с тремя отдельными входами, двери которых открывались в яблоневый сад. Ближе всех к калитке поселилась Вера с мальчишками: Сашей, двенадцати лет, и Андрюшей.
За ними, веранда и две комнаты – Люба с Наташей.
В самом конце сада, там, где открывался вид на озеро и лес, примостилась крошечная открытая терраска и такая же комнатка. Её облюбовала себе, мужу и дочке Надя. Она не собиралась томиться всё лето на даче и вкладывать деньги в какой-то сомнительный проект, от которого никакого удовольствия, одни лишь пустые хлопоты: переезд с подушками и кастрюльками, воскресное лицезрение одного и того же пейзажа. Но откалываться от сестёр ей не хотелось поэтому выбрала, как теперь говорят, самый бюджетный вариант. Её дочка, тринадцатилетняя Катя, отличалась от двоюродного брата и сестры. Те, домашние, жмущиеся к мамкам, предпочитающие протоптанные тропинки и озёрное мелководье, не соответствовали её размаху далёких бездорожных походов и глубоководных заплывов классическим брасом. Она всерьёз занималась плаванием, часто и надолго уезжала на спортивные сборы, а когда приезжала на дачу, уходила одна вглубь леса и, преодолевая глубокие лесные овраги и болота, возвращалась с букетами ландышей, фиалок, незабудок. Иногда она приглашала с собой Ирочку. Та охотно соглашалась и возвращалась домой, когда домашние, пообедав, собирались к вечернему чаю… В эти дни Саша играл Наташиным локоном…
И всё-таки однажды дети собрались вместе на велосипедную прогулку.
У Кати велосипеда не было: к чему он ей, ради нескольких поездок, да и таскать его туда-сюда её родители не собирались. В то время, когда Саша сутулился над задним колесом Ирочкиного велосипеда, то меняя ниппель, то, пытаясь надуть шину каким-то почти игрушечным насосом, Наташа стояла у забора, ревниво оберегая новенькую блестящую кораллом “Ригу” и нетерпеливо, только что ножкой не била, сердито поглядывая на Сашу, прикусывала кончик развившейся кудряшки. Ирочка стояла рядом с Сашей и, опустив глаза, внимательно следила за его действиями. Катя, подбрасывая ракеткой пластмассовый шарик для пинг-понга, считала вслух: “Пятьдесят два, пятьдесят три…”. Она знала, что равных ей в этой игре, как и в плаванье, рядом не наблюдается. К сожалению, сосед, хозяин теннисного стола, ещё вчера, глядя на лиловые тучи, убрал его в сарай, да и играть было не с кем… Вышедший из калитки красавчик, сын председателя колхоза, Юра, сразу заметил, что Катя держится в стороне ото всех и считает вслух громко и нарочито. Он, не спеша, оглядев с достоинством всех присутствующих, развернулся и … через минуту вывел ярко-зелёного, с не выдохшимся запахом краски, “Туриста”. Катя приняла предложение прокатиться естественно, просто взяла велик под уздцы и поехала, а на щеках у Юры появился нежный румянец, и он стал совсем как красная девица… За Катей покатила Наташа, Саша, передавая велосипед Ирочке, дождался пока бежевая “Ласточка”, поскрипывая, повернула к околице и, в своей излюбленной позе, почти стоя, чуть согнув ноги в коленях, рванул за всеми… Обычно в велосипедных прогулках участвовали и другие дети, но в тот день больше никто к их компании не присоединился, даже Вовка без тормозов, влюбившийся в свой “Тахион” с первого взгляда и не упускавший случая сорваться с места в карьер. Очевидно, всех пугала лилово-синяя туча, висевшая над деревней уже второй день…