Воедино. Именно это заставило Сэма кончить и вырвало из горла хриплый стон. А потом он начал кричать. Свет вырубился, и горячая вода оставалась горячей не дольше минуты, сменившись обжигающе ледяной. Сквозь собственный крик Сэм не услышал, как в комнате громко выматерился Дин, вскочил, уронив стул и выхватывая пистолет, и снес дверь в ванную подчистую.
- Сэмми! Ты в порядке?
Сэм вылетел из-под холодного душа и тут же попал во что-то теплое и живое. Он замолк, ощутил горячее дыхание в шею и понял, что это Дин. Примчался на его вопли и сейчас обнимает, поглаживая по спине и рукам, успокаивая, приводя в чувство.
- Что случилось? – голос позорно дрожал.
- Похоже, электричество вырубилось. Сейчас все узнаю.
Сэм истерически усмехнулся.
- Горячая вода тоже.
- Ты успел… - Дин не договорил, и это получилось двусмысленно, но он не заметил. Сэм издал еще один смешок.
- Ага.
- Пойдем в комнату.
В комнате Дин достал и зажег фонарик. Сэм, голый и мокрый, обнимал себя руками, силясь унять дрожь.
- Сейчас, Сэмми. Одеяло.
Дин сдернул одеяло со своей кровати, даже не заметив этого, завернул в него Сэма одни ловким движением, и сразу стало намного легче. Дыхание постепенно выровнялось. Дин принес полотенце и заставил его вытереть волосы, помогая, как когда-то в детстве. Сэм этого не замечал. Кажется, и сам Дин этого не замечал, потому что для него помощь младшему братишке была чем-то естественным, чем он занимался почти всю жизнь. Но после Стэнфорда ничего подобного между ними не было, и оба они только сейчас смутно ощущали, что подобная близость была именно тем, чего не хватало им обоим.
- Сиди здесь, а я пойду и все узнаю.
Дин отдал ему свой фонарик, а себе нашел другой. Сэм проводил его взглядом и плотнее закутался в одеяло. Ему было так тепло и спокойно, что вылезать наружу и одеваться совершенно не хотелось. Словно он закутался в защитный кокон, который оставил ему брат, и, пока он в нем, ничего плохого не случится. Призрак не придет забрать с собой. Из темноты не явятся чудовища, чтобы сожрать. Даже в комнату никто не войдет, пока Дин защищает их обоих. Детская вера Сэма в старшего брата вернулась и окрепла за ту четверть часа, что он провел один в темном номере.
Дин вернулся и принес с собой толстые длинные свечи. Поставив одну на стол, он тщательно запер дверь, проверил окна и насыпал дорожки соли, глубокомысленно заметив:
- Подстрахуйство не порок, а способ выживания.
- Подстраховка, - автоматически поправил Сэм и заулыбался. Дин даже школу не закончил из-за их семейного бизнеса и иногда выдавал такие перлы, что вгонял в краску и шок даже самого себя.
- Какая разница, - ответил Дин и улыбнулся в ответ. Никто не догадывался, что иногда он делает это специально. Вот как сейчас, например, чтобы Сэмми расслабился хоть немного. Дин Винчестер – нянька и придворный шут в одном лице. Все, лишь бы Сэм улыбался.
- Что там случилось?
Сэм зарылся глубже в одеяло, и теперь из мягкого теплого кокона видны были только блестевшие глаза и длинные пряди челки.
- Генератор накрылся. Так что электричество будет только завтра, а пока вот… - Дин кивнул на свечу и фыркнул, - Будь я романтиком, умилился бы.
- А ты не думаешь, что она до нас доберется?
- Кто, эта Ева? Пусть только попробует. У меня для нее подарочек, - и Дин демонстративно передернул затвор на пистолете, досылая патрон, - Да и соли насыпал столько, что хватит ее целиком закатать. А вот душа мне сегодня, похоже, не будет.
- Прости, - совсем тихо.
- За что это?
- Я всю горячую воду на себя вылил.
- Забей, Сэмми. От грязи еще никто не умирал.
Убедившись, что они в безопасности, Дин скинул ботинки и забрался на постель рядом с братом. От мерцающего свечного огонька тени плясали по стенам. Под глазами и на скулах Дина залегли глубокие провалы, и от этого он казался старше, чем был. И от этого Сэм снова почувствовал себя маленьким. Разница в четыре года, что была между ними, сгладилась со временем, но раньше всегда казалась ему непреодолимой пропастью. Когда Сэму было десять, и он все еще не мог расстаться с любимыми солдатиками, Дину было четырнадцать, и он уже вовсю бегал за девчонками.
Они обменялись очередными длинными взглядами. Сэм понял, что Дин не оставил желания вытрясти из него правду, а значит, придется рассказывать. Если не сейчас, то завтра. Но завтра снова все изменится, и ему может быть намного тяжелее. Уж лучше сейчас, когда брат не может толком видеть его лицо, когда они стали пусть немного, но ближе друг к другу.
Словно угадав его мысли, Дин мягко подтолкнул его сам:
- Давай, Сэмми, выкладывай.
Сэм поерзал, как будто для того, чтобы начать говорить, нужна была определенная поза, и промолчал. Слова застряли поперек горла. Он не мог себя заставить. Через несколько минут тягостного молчания Дин предпринял еще одну попытку:
- Не бойся. Ты – мой брат, и что бы ни случилось, мы со всем справимся. Понимаешь? Мы вдвоем сможем разобраться с чем угодно. Но для этого сначала надо знать, что происходит.
Сэм ответил тяжелым вздохом. То, что происходило, было слишком странным, а он так и не нашел нужных слов.
- Просто скажи мне, Сэмми.
Он вдохнул поглубже и выпалил.
- Ты мне снишься, Дин. Сначала это была Джессика, а потом… только ты. Мне снится, что ты в моей постели. Мы… ну ты понимаешь. А потом я вижу вспоротые вены на твоих руках, и они как ленты. Красные ленты, Дин. И я все время слышу, как кто-то повторяет: красная лента, красная лента. Каждую ночь.
Выдохнул. Отчаянно хотелось зажмуриться, чтобы не видеть потрясенное лицо брата, но Сэм себе не позволил.
- И давно это с тобой? – спросил Дин, глядя куда-то мимо него.
- С первой ночи, как мы сюда приехали. А что у тебя?
Дин долго молчал. Сэм уже начал сомневаться, что он вообще ответит, когда Дин тихо сказал:
- То же самое. Только я вижу тебя привязанным к кровати. Красными лентами.
Они посмотрели друг на друга, и у обоих была одна и та же мысль.
- Значит, призрак…
- …до нас добрался. Но это какой-то странный призрак. Что он хочет? И почему мы его не видели?
- Надо узнать, кто такая Ева. Узнаем – сможем разобраться.
- Но как? К Кэтрин нас не пустят, а Ален пропал.
- Завтра разберемся. Если Ален не объявится, придется рискнуть и пробраться в лечебницу. Сегодня мы уже в любом случае ничего не выясним.
- Это точно.
Когда они, наконец, улеглись, перевалило за полночь. Сэм так и не выбрался из одеяла, лег там, где сидел, и Дину пришлось перебираться на кровать у окна. Он задул свечу и в темноте прислушивался к дыханию брата, все ждал, когда снова начнется, но не заметил, как заснул. Слишком длинный и напряженный выдался день.
Они проснулись под утро, одновременно. На самом деле темнота за окном была все той же, и совершенно невозможно было понять, утро уже или все еще длится ночь, или целый день прошел, а они не заметили. Единственное, что изменилось, так это то, что в номере стало адски холодно.
Холод забирался под тонкие одеяла. От окна тянуло стылым морозным воздухом. Простыни казались покрытыми корочкой льда.
- Какого хрена? – пробормотал Дин, вытянул руку из-под одеяла и потрогал радиатор у стены.
Холодный. Видимо, вместе с электричеством «Красавчик» лишился не только света и горячей воды, но и отопления. За несколько часов, что они проспали, радиаторы остыли, и номер вымерз, превратившись в выморочную картонную коробку с тонкими стенами. Хреново. Хреновей уже некуда.