Докладчик взял небольшую паузу, деловито раскрыл папку, достал оттуда лист бумаги и протянул его Власенко. Это был тот самый фоторобот предполагаемого маньяка.
— Ну и рожа… — неприязненно протянул следователь по особо важным делам. — Как только с такими кренделями молодые девахи знакомятся? У него же на лбу крупными буквами написано: «Я — опасен».
— Видимо, именно эта черта и привлекает к себе определенный тип женщин, — неожиданно вмешался в разговор молодой оперативник. — По крайней мере, такую версию мне высказали психологи-криминалисты, которые работали с жертвами нападений этого упыря. Девушки были изначально бессознательно нацелены именно на такой тип мужчин, поскольку, вероятно, имеют явный или скрытый комплекс потенциальной жертвы.
Власенко удивленно приподнял брови и уставился на лейтеху.
— Седов, ты, где это таких умностей нахватался? Книжки что ли по психологии в свободное от службы время читаешь? — голос следователя стал вновь повышаться и в нем отчетливо проступили гневливые нотки. — А руководство по оперативно-розыскной деятельности еще разок проштудировать не пробовал?
Однако очередной заброс кислого содержимого из желудка прервал гневную речь следователя, быстро снизив градус напряжения в диалоге.
Власенко закашлялся и торопливо отхлебнул прямо из горлышка пару крупных глотков минеральной воды.
Немного придя в себя и отдышавшись, он кивнул в сторону подполковника:
— Продолжайте, Михаил Альбертович.
Тот снова что-то перелистнул в своей папочке и достал очередной документ. Это был еще один отпечатанный на черно-белом принтере снимок.
— В том ночном клубе, где наш маньяк знакомился с жертвами, мы изъяли видеозаписи с камер наблюдения. Сейчас наши специалисты изучают их. Правда, надежды на то, что мы получим качественное изображение лица преступника, честно признаться, маловато. Он крайне осторожен и тщательно маскируется. Складывается такое впечатление, что ему отлично известно, где в помещении располагаются камеры наблюдения. И хотя никто его так и не опознал, но один бармен вспомнил, что этот тип не раз до того бывал в их заведении. И опять-таки, запомнил он его исключительно благодаря его высоченному росту, — резюмировал он и перешел к следующему разделу. — К сожалению, поиск по номеру сотового телефона нам ничего не дал. СИМ-карты ублюдок меняет регулярно, строго после каждого нападения. Да и «трубки» он использует, видимо, разные. Сотовые операторы помочь ничем не смогли. Разве что выяснили, что последний раз в сети, запрашиваемый нами абонент появлялся где-то в районе станции метро «Юго-западная». Кстати, хочу отметить одну важную деталь. В том районе имеются два крематория: государственный и частный. Однако на сегодняшний день все поиски среди работников этих предприятий человека с подобной внешностью нас ни к чему не привели. На территории данных крематориев никто этого типа не видел. Что еще добавить?.. — он с сомнением пожал плечами. — Ищем, одним словом, гада…
— Ищите лучше, Михаил Альбертович, четвертый месяц ведь орудует, — Власенко нервно заходил по кабинету. — А нам с вами сроку отвели — ровно до Нового года. И если мы его не отыщем, то… полетят чьи-то погоны. В этом я точно могу вас заверить… Седов, что у тебя по первой жертве, которой все-таки удалось сохранить зрение на один глаз? Отыскал ее?
— Никак нет, Геннадий Петрович. Домой, под Калугу, гражданка Ковалева так и не возвращалась, поскольку находится в соре с родителями. Я пробовал с ней связаться, но номер ее телефона не отвечает и в сети не зарегистрирован. Возможно, она сменила сим-карту… Правда, ее соседка по съемной московской квартире уверяет, что после случившегося она умом тронулась. Перед отъездом сказала, что собирается ехать в какой-то монастырь. Мол, там ей, калеке, теперь и место…
— Эх, Седов, Седов… — вновь начал сокрушаться старший следователь по особо важным делам, — такую свидетельницу профукал! Ищи-свищи ее теперь по всей стране!