Подавив желание выпрямиться и посмотреть на Альфу, охотница покосилась на других собак. Похоже, никто из них ей не сочувствовал. И Микки тоже. Все норовили отвести глаза, и их морды были мрачными и сердитыми.
— Ослушаться приказа — уже само по себе плохо, — пролаяла Погоня. — Но обмануть Стаю? Это вообще никуда не годится!
— Это недопустимо и неприемлемо. Может, они себя считают умнее Альфы? — прохрипела Дейзи, всё ещё кипя негодованием.
— Никто из собак не смеет оспаривать волю Альфы, — раздался тоненький голосок. — Это закон Стаи!
«Солнышко, и ты?» Неодобрение маленькой Омеги ранило Грозу в разы больнее, чем оскорбления всех прочих собак.
— Вы оба будете есть сегодня вечером последними, — хлестнула хвостом воздух Альфа. — И не только сегодня вечером. И это только часть вашего наказания. Вы оба заслужили суровый урок!
— Альфа! — вызывающе вскинула голову Гроза, не в силах больше мириться с таким унижением. — Если бы лисица нас боялась, она бы не стала с нами разговаривать. Теперь нам, по крайнее мере, известно, что Бруно убила некрупная собака.
— Ха! — презрительно фыркнула Луна. «Один из её щенков был погублен лисицей», — вспомнила охотница. — Да лисам нельзя верить на слово! Ты что, такая глупая, Гроза, что этого не понимаешь?
Бета посмотрел на Грозу с обидным осуждением в глазах:
— Эта лисица хотела от вас убежать. Она сказала бы всё, что угодно. Лисам нельзя доверять, Гроза. Никогда!
— Но, Бета… — попыталась протестовать охотница.
— Более того, — повысил Счастливчик свой голос. — Лисы — существа очень хитрые. И эта Дымка — не исключение. Да она с одного взгляда поняла, что ты хочешь услышать: что убийца был маленькой собакой, меньше, чем ты.
Гроза почувствовала себя так, словно пёс ударил её лапами под дых.
— Счастливчик, ты же знаешь, что это не так. Нас там было трое, а она…
— Хватит! — оборвал её Бета холодным лаем. — Замолчи, Гроза. Ты и так уже сказала больше, чем следовало. И не заговаривай больше со мной до тех пор, пока не станешь настоящей стайной собакой.
Гроза лишилась дара речи. Она молча уставилась на Бету. Обида обожгла ей все внутренности, как лесной пожар. Всё, что сумела Гроза, это — выразить свою мольбу глазами: «Счастливчик! Ты же знаешь меня лучше других. Или… ты такой же, как все остальные? Неужели ты тоже, в глубине души, всегда сомневался во мне?»
Бета посмотрел на неё несколько дольше и… с отвращением отвернулся.
В тот вечер собаки собрались у кучи добычи позже обычного. Настроение у всех было мрачное. Грозу подкосило решение Альфы — им с Микки есть пищу последними. В груди охотницы бушевали обида и гнев. Настолько сильные, что у неё пропал всякий аппетит.
Другие собаки, похоже, тоже явились на ужин только по надобности. Никто не болтал, не шутил и не поддразнивал друг друга. Подавленные, они подходили к куче добычи поодиночке или парами, ложились на землю, клали головы на передние лапы и молча смотрели на дичь. Альфа села на своё обычное место с каменной мордой. Рядом с ней пристроился Счастливчик, важный и задумчивый. Даже четыре щенка хранили молчание.
«Наш с Микки поступок стал для терпенья собак последнею костью. Уверена — в нормальные времена Альфа бы так не злилась и не была бы такой неумолимой».
Грозу терзало странное ощущение. Словно доверие и одобрение вожаков наполняли её теплом, подобно мощным солнечным лучам. А теперь Собака-Солнце скрылась за огромной чёрной тучей, и Грозе стало невыносимо холодно.
Альфа поочерёдно выкликала собак отрывисто и резко. А те почти не разговаривали. А если и обменивались словами, то сухо и натянуто. Голодным не выглядел никто. И Гроза вдруг с тоской припомнила набег на короб с объедками Длиннолапых, который она недавно совершила вместе со Счастливчиком, Микки, Погоней и Кусакой. Как же они тогда повеселились! Как потом шутили и бравировали перед Стаей, как гордились своей авантюрной выходкой! Все собаки ими восхищались, и все были им благодарны за ту добычу, которую они притащили тогда в лагерь!
«Как же быстро всё может измениться…»
Наконец, Омега насытилась, и Альфа пролаяла:
— Микки!
Пёс вышел вперёд с поджатым хвостом. А Гроза с горечью подумала: «Даже Микки ест раньше меня. Понятно, кого больше всех винит Альфа».
Когда подошла её очередь, собака достала из кучи кроличью лапку, угрюмо возвратилась на своё место и начала равнодушно обгладывать её. Она ещё продолжала есть, когда Альфа сурово прорычала.
— Собаки! Я хочу услышать ваши отчёты. Что обнаружили поисковые отряды?