«Мой лагерь! Мне нужно вернуться в мой лагерь!» — сообразила Гроза И, резко крутанувшись, понеслась со всех лап в его сторону. Но земля была неровной, а её голова всё ещё кружилась. И собака споткнулась. Только не успела она подняться, как клетка-гремелка нависла над ней.
Заголосив от смятения, Гроза попыталась отпрыгнуть в безопасное место. Но убежать не удалось. Собака почувствовала, как её засасывает большая железная глотка И, взвыв от ужаса, попыталась выскользнуть из жуткого зева наружу.
Но путь ей преградили железные прутья. Они обступили её с обоих боков. Что-то ударило её по спине, и Гроза забилась в дикой панике. «Нет! Этого не может быть!» Рёв голодной клетки-гремелки ворвался ей в уши, запульсировал в голове. «Она же меня сожрёт!»
Откуда-то из её одурманенного, объятого ужасом сознания всплыло воспоминание. Нетерпеливый голос Луны, объясняющий Колючке и Жуку, как им избавиться от верёвочных петель: «Извивайтесь, корчитесь, дрыгайтесь».
Вдруг это подействует на прожорливую клетку-гремелку? Надо попробовать!
Гроза начала корчиться и извиваться, напрягая все мускулы и пробуя зацепиться когтями за железную стенку глотки. Но та только сжалась вокруг собаки, приплюснув ей тело. В ответ Гроза заколотила по ней передними лапами. Клетка-гремелка слегка ослабила хватку, и Грозе, наконец, удалось упереться когтями задних лап в твёрдую плоть. Подобравшись для рывка, собака спружинила в последней отчаянной попытке, заскоблив спиной по железу.
Она вылетела наружу, как пробка, и неловко плюхнулась наземь, извалявшись всем телом в рыхлой земле. «Я выбралась!»
Но праздновать счастливое освобождение времени не было. Перекатившись на брюхо, Гроза вскочила на лапы и размашистыми прыжками пронеслась мимо одного залаявшего длиннолапого, увильнула от второго, который попытался преградить ей путь, и стрелой полетела навстречу лесу и своей свободе.
Глава восемнадцатая
Собака-Солнце полностью осветила деревья спокойным, золотистым блеском, когда Гроза приволокла в лагерь свои гудящие от боли лапы. Дрожь облегчения приятно пощекотала ей тело. Наконец-то она дома! В безопасности! И её отсутствия вроде бы никто не заметил. Не успела Гроза этому порадоваться, как суровый голос окликнул её по имени.
Сердце собаки ёкнуло. «Счастливчик!»
Он стоял на траве посредине поляны, пристально смотрел на неё и выглядел недовольным. Уши пса угрюмо подёргивались, хвост висел плетью, а глаза темнели возмущением.
— Бета! — попыталась заговорить Гроза, решив на всякий случай обратиться к нему формально-почтительно.
— Где ты была? — перебил её пёс. И, не получив ответа, шагнул вперёд, изучая собаку с носа до кончика хвоста. — Что ты себе позволяешь? Ты что, думаешь — если ты не в патруле, то можешь шататься где-то во время бессолнечницы? Тебе не кажется, что такое самоуправство тебя не красит?
Несмотря на истощение, Гроза ощетинилась:
— Меня не волнует, что меня красит, а что нет. Я ходила на стройку Длиннолапых. Их там заметно поприбавилось.
— Что? — округлил глаза Бета. — Ты снова сознательно пошла в лагерь Длиннолапых?
— Нет, — пробормотала Гроза. — Не совсем так… Я… — собака осеклась. Как лучше ему объяснить?
Увы, времени на раздумья у неё не было. Недоверчивый вскрик Счастливчика разбудил других членов Стаи. Собаки начали выползать из своих логов, поёживаться, порыкивать и в замешательстве переглядываться.
— Что происходит? — моргнула Кусака. — Я всё правильно расслышала?
Дейзи встряхнулась так, словно пыталась избавиться от сонливости:
— Гроза ходила к Длиннолапым?
— Подождите! Я не… я же не ослушалась приказа, — виновато обвела глазами сородичей Гроза. — Я пошла туда не намеренно…
То есть, я не планировала туда идти, — нервно сглотнула собака. — Послушайте! Это не имеет никакого значения — почему я там оказалась! Гораздо важнее то, что Длиннолапых стало намного больше! Всё, о чём мы беспокоились, чего мы опасались — всё так и выходит!
Все собаки уставились на Грозу. Но, похоже, не обратили никакого внимания на её предупреждение. В глазах Стаи мелькали неверие, потрясение и неодобрение. Нет, даже не неодобрение, а того хуже — осуждение! Посреди неловкой тишины Альфа вышла из своего логова и остановилась перед охотницей.
— Что я должна делать, Гроза? Скажи мне на милость, — прорычала собака-бегунья. — Что я должна тебе сказать, чтобы ты вела себя хорошо? Ты же — член Стаи! А стайные собаки повинуются законам Стаи!