Митько окинул ее пренебрежительным взглядом и предложил:
— Давай, пешком. Тут недалеко, да и свежим воздухом заодно подышим.
Я согласно кивнул: мне тоже не хотелось давиться в автобусе.
— Ну и что ты думаешь об этой Молодой? — спросил Сергей Иванович, медленно шагая по проспекту.
— Зубы у неё, как у Роналдо.
— Я не об этом. Что ты думаешь о том, что она рассказала?
— В общем, она нам дала много полезной информации. Мы знаем, цель приезда Короткова в Кулинск; знаем, что у него был чемодан, и знаем, что он чувствовал опасность…
— То, что он не слушал болтливую подругу, ещё ничего не значит, — заметил Митько.
— А его бледность? А то, как он отреагировал на слова Молодой?
— Да, это действительно странно… Слушай, Володя, мне в «наследство» от Фонаренко досталось дело об убийстве того голого мужика, помнишь? У меня у самого дел по горло, так что ты помоги немного, хорошо?
Я обречённо кивнул.
Он назначил встречу на Ивановском мосту, точнее в местечке, находившемся рядом с ним. Здесь было пару ресторанчиков, эстрада и различные аттракционы. А также скамейки, стоящие на набережной реки Верны. На одной из них я и заметил его.
Почему он назначил встречу именно здесь, я понял сразу по его виду. Он был из тех людей, которые любят пофлиртовать с незнакомыми девушками, попить спиртного в ресторане, и послушать дешевую музыку.
Олег Видяев был напарником и близким другом Ивана Леркина, застреленного у себя в квартире. Возможно, он видел убитого живым одним из последних; поэтому Митько решил послать меня за информацией.
Видяев тоже меня узнал: встал и протянул руку. Я поздоровался и спросил, чтобы удостовериться:
— Вы — Олег Видяев?
— Да. Здесь болтать будем?
— Здесь, — я сел на скамейку. — Расскажи о дне, когда ты видел Леркина в последний раз.
— Обычный день, — Видяев остановился и, понизив голос, спросил: — У тебя закурить не найдется?
— Нет. Сам ищу.
Вообще-то я совсем не курил, однако знал, какое впечатление производит на современного «крутого» такое обстоятельство.
— Ладно, — сморщился Олег. — Короче, в тот день мы перевозили крупную сумму денег. Все прошло без происшествий, как обычно. Мы работаем втроем; по ночам по очереди дежурим в банке. Тогда была очередь Мишки. У него как раз день рождения было, и мы решили отметить. Спиртного было немного, но Ванёк надрался порядочно. Потом, Мишка остался спать в банке, а я повёз Ванька домой. По дороге он оклемался и попросил остановить в одном месте. Ну, а в этом месте всегда навалом «живого товара», проституток, понимаешь? Он сказал мне ехать, а сам взял себе одну, черную такую. Больше я ничего не видел.
— Он вам говорил, что за ним кто-то охотиться, или что ему кто-то угрожает?
— Нет, он жаловаться не любил, особенно когда не трезвый. Все проблемы свои всегда сам решал.
— Как выглядела та проститутка?
— Я же говорю, волосы черные, возможно парик. Рост невысокий, стройная, особых примет вроде не заметил.
Задавая следующий вопрос, я замялся:
— Слушай, Олег, я в этом деле неопытный…
— В каком деле? Ты о чем?
— Ты случайно не знаешь, сколько времени работает проститутка?
Видяев мерзко улыбнулся:
— Это зависит от платы. Леркин был человеком богатым, он всегда брал до утра.
Это было все, что я хотел узнать, поэтому я встал и протянул Видяеву мятую десятку:
— На сигареты.
Теперь надо было быстро уходить.
«Дивизионная. Следующая остановка — Дом Кино.» — прозвучал голос водителя, и я, продравшись к дверям выскочил на тротуар.
Второй день работы в органах был ничуть не лучше. К вечным допросам и рутинной работе за столом добавилось еще ощущение смерти. Однако следствие меня действительно захватило: мне было интересно узнать, замешана ли в убийстве Леркина проститутка, и кто же, все-таки, убил старика Короткова.
В отличие от других дворов, рядом с моим подъездом всегда горел фонарь: какой-то бдительный житель об этом заботился, несмотря на то, что бдительные хулиганы заботились об обратном.
У дверей подъезда на корточках сидела девочка, которую я видел пару раз на улице в своем дворе. Девочка заливалась горькими слезами, сжимая в руках что-то маленькое и пушистое. Честно сказать, в другой раз я бы прошел мимо, но сегодня у меня было другое настроение, настроение быть добрым и отзывчивым. Я остановился у дверей и спросил:
— Почему ты плачешь?
— Просто так.
— Тебя кто-то обидел?
— Нет.
— Ты не бойся, у меня пистолет есть. Мы этих подонков накажем.