Они встретились в залах Румянцевской библиотеки[59], где философ вел дискуссионный клуб, рассказывая молодежи о своей теории космизма. Федоров сразу же обратил внимание на Константина, ему импонировали его горячность, острый ум и решимость. Мальчик едва сводил концы с концами: «кроме воды и черного хлеба тогда ничего не было»{11}, как позже вспоминал он, а деньги из ничтожного отцовского пособия тратились на книги и материалы для физических и химических опытов. Он постоянно учился, проводя то немногое свободное время, которое у него оставалось, за продолжительными философскими беседами с товарищами, которые, в отличие от него, посещали университет.
Он выбрал для себя целомудрие – такая модель гарантировала ему возможность направить всю энергию на научные изыскания, не пятнать страстную душу. Его многочисленные влюбленности были лишь платонического характера{12}: он разделял желание и реальность для того, чтобы идти к мечте, используя все физические и умственные ресурсы.
О дружбе Циолковского с Федоровым известно немного. Однако этот союз был полезен для обоих. Философ разглядел в юношеской страсти Циолковского к науке инструмент реализации своих идей. Даже самых невероятных, таких, как завоевание космического пространства и планет, которое он связывал с тем, что человечество научится воссоздавать людей «из самых первоначальных веществ, атомов, молекул», чтобы получить возможность править вселенной. Константин же обрел в нем «университетского преподавателя», которого у него никогда не было. Благодаря Федорову Циолковский нашел небольшую подработку в библиотеке, это дало ему возможность продолжить обучение и получить доступ ко всем университетским учебникам, которые он мечтал освоить[60]. Именно тогда он начал задумываться о космических путешествиях и о космосе как о будущем доме человечества. И с тех пор не переставал интересоваться этой темой. Его богатое воображение вдохновлялось историями Жюля Верна. Фантастические истории, которые стали серьезными задачами.
Московский период, в который Циолковский всецело отдался учебе, длился три года. Слабый физически, с глухотой, из-за которой он получил освобождение от военной службы, в 1876 году Константин вернулся домой, поскольку отец больше не мог содержать его. Зарабатывая на жизнь уроками математики и физики, он старался поддерживать свое интеллектуальное развитие, читая труды Ньютона. Однако жизнь его не баловала, суровая и горькая, полная лишений и бед.
Наконец, выдержав экзамен на звание учителя математики, Константин получил стабильную работу и преподавательский оклад, позволивший ему покупать еду, дрова, свечи для чтения долгими зимними вечерами, а также жениться. Константин выбрал себе в жены дочь священника, у которого снимал квартиру. Жену он глубоко уважал за ее образованность, но не любил. У них родилось семеро детей: четыре сына и три дочери (пятеро из которых умерли, не дожив до 30 лет).
В целом жили они достаточно бедно, чего Циолковский никогда не отрицал, будучи убежденным в том, что бедность, физические недостатки и отсутствие у него академического образования подстегивают его амбиции и стремление сделать важные для человечества открытия. Наивная утопия? Конечно, нет, учитывая характер гения. История знает множество примеров, когда гениальные люди намеками, а иногда открыто говорили о том, что жизненные трудности были для них «искусством повивальной бабки»{13}.
Настало время применить все богатство научных знаний, которое Константин с трудом приобрел, к конкретным задачам. Первые опубликованные работы принесли ему некоторую известность и признание в научном сообществе. Он думал, творил и мечтал. Размышлял о физическом состоянии живых организмов и предметов в пространстве, лишенном атмосферы и внешнего воздействия. Создавал для своих учеников модели, в том числе прообразы аэростатов, а в свободное от забот о собственных детях время писал фантастические новеллы и рассказы.
59
Н.Ф. Федоров, работая в Чертковской библиотеке, вел дискуссионный клуб в Румянцевской библиотеке.
60
Сведений о подработках К.Э. Циолковского в московский период нет ни в его автобиографических записках, ни в записях его биографов. Первые подработки у Циолковского в качестве репетитора появились после его возвращения из Москвы в Боровск, когда он стал давать частные уроки гимназистам.