— Ну… Белов… — Сергей Николаевич положил руку мне на плечо. — Постарайся быть собой. Кто-то родился с талантом, кто-то нет. Кто-то получает всё легко, кому-то не достается ничего. Но на льду все равны. Воля побеждает удачу. Запомни это. Одного таланта мало. Как и фарта.
— Нет слова «постарайся» или «постараюсь». Есть слово «сделаю». — Выдал я тренеру, чем, видимо, изрядно его удивил.
Но меня прям таращило от важности момента. Уже заметил, во многих поступках или событиях, имеющих значение, будто включается не мое восприятие, а Славкино. Более эмоционально ощущаю все происходящее. Сильнее, чем мог бы ощущать именно я. А это свойственно молодой, пылкой натуре. Моя-то перегорела давно.
Мы вышли из раздевалки и отправились на лед. Как и подумал изначально, команда уже была на раскатке.
Что любопытно, со стороны этих парней я не заметил негатива. Только лёгкий интерес. Наверное, не каждый день к ним является на тренировку посторонний пацан. Тем более, в такое время года.
Было ли отличие с тем, как тренировались мы в своей родной команде? Конечно. Скорость игры, более сложные схемы, почти непробиваемый, в моем понимании, вратарь. Но в этот момент, находясь на льду среди игроков молодёжки ЦСКА, которые и опытнее меня, и старше, я понял, какую неоценимую услугу оказал нам Сергей Николаевич тем, что гонял в хвост и в гриву. А мы, дебилы, психовали и злились. На самом деле, я должен сказать ему спасибо. И не только я. Да, он был жёстким, но опять же, если вспомнить, кто тренировал его самого, это становится вполне понятно.
Советских хоккеистов всегда отличали такие качества, как скорость и выносливость. Это факт. Наверное, поэтому наша сборная на льду претворяла в жизнь именно атакующий стиль игры. Логично, что тренировки советских спортсменов в большинстве случаев имели высокую степенью интенсивности и изобиловали физическими нагрузками. Хороший, добрый тренер никогда не приведёт своих подопечных к олимпийскому золоту.
Тарасова, пример с которого, я так понимаю, брал Сергей Николаевич, не зря называли «отцом советского хоккея». Он, первым задал тот темп тренировок, который сохранялся достаточно долго. И ведь никто не жаловался из игроков. Ну, не считая их известное противостояние с Бобровым. Там больше нашла коса на камень.
Между собой, наверное, роптали. Как и мы на Сергея Николаевича. Скорее всего, даже часто ругали его. Думаю, нецензурно. Но это в принципе, обычный человеческий фактор. Когда на тебя, например, надевают 10-килограммовый пояс, свинцовый, и ты всю тренировку в нём пашешь, то это мало располагает к радости и позитиву. Или привязывают к борту на резиновом жгуте. Корячишься с ним, как дурак. Ты вперёд, а он тебя назад тянет. Надо то на одно колено упасть, то на два. Такие упражнения ясное дело не добавляют любви к тренеру. Но зато потом, все это нечеловеческое напряжение окупается с лихвой.
С нами, конечно, Сергей Николаевич настолько жёстко не обходился. Такие садистские, с первого взгляда, задачи практиковал его тренер. Я, а вернее Славик, помнил, как Сергей Николаевич говорил об этом на одной из тренировок. Кто-то из парней имел неосторожность высказаться. Мол, к чему нас готовят? К олимпийский рекордам, которые надо взять прямо сейчас? Мы, конечно, мечтаем о победах и так далее, но не ценой же убитого здоровья. Кстати, насколько помнится, это был как раз Мордвинцев.
И вот тренер совершенно спокойным голосом, без злости и эмоций, привел пример того, как на самом деле готовят к олимпийским рекордам. А потом поинтересовался, точно ли мы хотим прочувствовать по-настоящему жесткую руку. Все ведь познаётся в сравнении. Естественно, все недовольные сразу заткнулись. Проверять это на своей шкуре желающих не нашлось.
Или небезизвестное упражнение под названием «Бей канадца!».
Команда выезжала за город. Тарасов выбирал широкое дерево и игроки, по очереди, с разбегу должны были врезаться в него. Непосредственно сам наставник внимательно наблюдал, чтобы никто из спортсменов не снижал скорость перед столкновением. Нормально? Просто со всей дури лупиться о дерево. Но оно того стоило. Это несомненно. Уверен, многие звезды хоккея в определенный момент, как и я сейчас, подумали о своём тренере с благодарностью.
Тихонов, пришедший на смену Тарасову, темпа не сбавил. Его подход был немного другим, но все равно дал советскому хоккею очень много.
Достаточно вспомнить финал Кубка Канады 1981 года. Одна из самых феноменальных игр. Два периода этого великого противостояния прошли фактически в равной борьбе. А в третьей двадцатиминутке хвалёные заокеанские профи в буквальном смысле стали выдыхаться, не выдержав темпа, который навязала им сборная Союза. И вплоть до финальной сирены наши хоккеисты не сбавляли оборотов. Запас прочности у них был тогда просто запредельный. А ведь канадцы это не просто какой-то соперник с нормальным уровнем подготовки. Это — родоначальники и лидеры. В итоге «Красная машина» в финале престижнейшего турнира разгромила звёздных канадцев со счётом 8:1. Одну единственную шайбу пропустил Третьяк. А состав, на минуточку, у хозяев был такой, что болельщики прозвали эту сборную «Команда-чума». Лефлёр, Босси, Дион, Троттье, Гретцки — это действительно великий коллектив. И все-таки мы их «сделали».