Красота памяти начинается здесь, в пучинах умопостроения, разрежая личные покои на двадцать пять и семь глав. Сюрреализмом тут пахнет крепко, а главных героев все еще не видно… А как же Стекольный Смех, как же Красные Круги премудрости или Человеко-пятикнижие? Это есть три столпа венценосного королевства всея величества неКосмоса. Золота теперь достаточно на коленях и на щеках, можно продолжать!
Напоминание о Деле над небом парит, создавая облачные кручи, вату рассеивая над головами ничего невидящих. Его задача состоит в том, чтобы расправить доблесть Красной же Петли и своровать радостные смешки стеклянных людей, ибо оно им зачем (смех)?
У них есть Человеко-пятикнижие, их собственная порода красоты неимоверной, слепящей любого заправского экзистенциалиста и прогоняя скептика взашей, дав умопомрачительный прощальный поцелуй. Оно говорит ими, пахнет допотопными руками и отверзает бездны души, чья природа была заточена под клеточку неизвестности. Но теперь, вырвавшись на свободу, она заверещала очень громко, испугав Стекольный Смех и всех находящихся поблизости.
Родиться для порога в восемь пальцев, и все для того, чтобы никогда не видеть света? Что за вздор! Не было доселе такого глупца, который бы согласился на подобное помрачительное действо. Нет, нет и еще раз нет!
Красной Петле досконально известно об очерках черной и красной магии, об их ароматных чреслах, что смердят подобно помойным ямам. Конец круговорота безумного бытия не считает больше количество смеха, упрятанного в закоулках треножного стола: Стеклянный Смех, Красный Круги премудрости и Человеко-пятикнижие – их столпотворение являет миру каждодневный рассвет неизвестной никому Звезды, имя которой Нетаи.
Там, где сердце похоже на длинный коридор из красных изумрудных пластин и зеленых же точек рубина, что выложен в костистых породах сознательного вращения. Оно нетонущее, не потопляемое никем и ничем. Эта формация – совершеннейший сосуд для сохранения любви и мирного неба над головой.
Звукам внешнего неКосмоса дозволено долетать до привычного обиталища трехлапого правосудия. Без лица и без глаз рассредоточено то под мягкой материей близ острова Восхождения. На секунду может показаться, что это туманное приведение – суть тонкая пленка шутовства, но нет, эта форма существует от начала самого времени и доколе будет стоять надо всем, пока Красная Петля не уйдет на покой. Скоро ли то случится, мне неизвестно, и я об этом поведаю вскоре.
К-Мнигой Красной описываю сворачивающиеся вокруг духовного колодца круги. Кольца иносказательного толкователя тут как тут! Его рот превращен в жабу или ворона. И без умолку талдычит он о том, как пишет Красную М-Книгу, где досконально описывает вертящиеся сферы вокруг всеобщего Духа неКосмоса. Смешной человек, ах!
Взглядом свыше продиктовано стихотворение о творческом соке лилового Цветка:
Красивое мерное стучит в окно.
Говорит оно: «Впусти, я смогу забыть всё!»,
Но недоверие впилось в ногу острой иглой.
Что за вздор, думается, незачем красить губы
В Красный цвет, ибо то есть оттенок Любви?
А оно того не хочет: ни обнаруженным быть,
Ни прослыть вековой шишкой на вечном лесном
Теле. Движение Красного продолжается,
А красивое мерное, все еще стучит в окно.
Слушать голоса, что порхают вне лица и вне ушей, напоминать самому себе зачем и куда ты идешь. Все для того, чтобы встать рано по утру и найти золотое кольцо, инкрустированное теплой изумрудной пластинкой, той самой, из коридора Сердца.
Письмо любви навещает тебя, делит тридцать кроватей на равные половинки. Тобою оно раскачивает некоторые металлические полости внутренних органов: и тут происходят кашеварения, которые с изыском выплевывают свои желудки на тонкие блюда господ.
Господами в наших краях зовутся семейство Красных, Стеклянки смешков и Книгочеи-люди. Их славное шествие по дорожкам из отборного льна освещается лампами белого света, чье начало берется из Дома, что обосновался на островерхой крыше, которую так любил старик Ластракт.
Прием светский с темным неКосмосом пригубляет вино из яблок. Родительская помощь приходит в пору и голова больше не круговращается, ведь ее сущь исчезла тогда, когда появилось достославная Красная же Петля с вершинами Крадущих сны.
На ложе царском расстелены помадки из вишенок и тортики желудочных соков. Дорогим гостям пришлось по вкусу это угощение. И начато было серийное производство всей массы звездных нетопырей, для которых больше не существовало ни изумрудных колец на пальцах, ни голов с умопомрачительными гурманскими яствами. То-то же!