- Держись,брат!
И перегнувшись через спинку пассажирского сиденья попытался помочь утихомирить Томаса. Марина, которая в общем бедламе получила временную свободу, выплюнула кляп и закричала чистым и нежным сопрано, который невероятно напомнил Кире вой пожарной сирены:
- Помогите!!!
- " Дурдом!" - закричал мозг девушки и Ольшова была с ним полностью согласна.
Проезжающие мимо машины даже притормаживали чтобы понять что происходит в жёлтой "Ладе". Когда машина остановилась на светофоре ( после трёх или четырёх светофоров, которые Кира пропустила из-за того, что не смогла затормозить девушке всё же удалось не нарушить одно из главных правил ПДД), то даже пешеходы не спешили переходить дорогу, увлечённо смотря на весёлую и дружескую потасовку. Томас яростно отбивался от пытающегося его скрутить Ахмеда и пинал Славу, который всё время старался оглушить непокорного пассажира, дабы тот затих. Пассажир затихать даже не думал,поэтому матерился громко, с чувством, как на русском, так и на немецком и английском языках, активно стараясь отбиться. Марина орала фальцетом, Кира же в ужасе соображала как ей теперь выкрутиться из этой абсурдной ситуации. В общем, всем было весело и все были при деле. Пользуясь тем, что машина стоит на месте, Ольшова быстро натянула на голову кепку и капюшон серой безрукавки, стараясь сделать так, чтобы её лица никто не увидел. Нервно постукивая пальцами по рулю, девушка нетерпеливо ждала когда загорится зелёный свет. Чтобы хоть как-то заглушить вопли Марины и маты парней, девушка нажала на кнопку проигрывателя. Внезапно " Лада" содрогнулась от диких басов, ненадолго оглушив всех, кто сидел как в самой машине, так и в трёх метрах от неё.
- Твою мать! - выразил общую мысль Томас зажимая уши - выруби эту дрянь к чертям собачьим!
- Это к каким ещё чертям? - недовольно протянул Ахмед пытаясь переорать солиста группы - это Рамштайн! Это классика!
- А не пойти бы тебе со своей классикой....
Зелёный наконец-то загорелся и Ольшова нажав на газ со всей силы заставила "Ладу" кометой, которая рассекает небеса, полететь по магистрали.
- Атас! - всполошился Ахмед - не гони ты так!
- Почему?
- У меня тормоза через раз работают - сознался парень.
Бейлер расхохотался. Вот чего веселится, в негодовании подумала Ольшова.
- Ты чего ржёшь? - удивился Слава.
- Вы не смогли меня сбить, но ваша машина сделает это за вас, при чём к праотцам отправимся всей компанией - ответил мужчина и расслабленно откинулся на спинку сиденья. Белые волосы но солнце отливали серебром, а чёрные глаза смотрелись как-то неправильно на фоне общей бледности. Сразу видно, что почти чистокровный скандинав, подметила Кира, они все блондины с бледной кожей и голубыми глазами. Хоть дядя Адама и не имел голубых глаз, остальное полностью совпадало.
- Кстати, - подал голос Бейлер - а почему это наш водитель молчит на протяжении всей поездки,м? Нехорошо быть отдельно от коллектива.
- У меня нет стадного инстинкта - не смогла смолчать Ольшова стараясь немного снизить скорость, что ей не очень хорошо удавалось.
- Как грубо - деланно обиделся Томас - считаешь, что мы - стадо?
- Нет, я это знаю - огрызнулась Кира. И чего он к ней привязался, зло думала девушка, хоть бы его снова вырубили! Тогда сразу все проблемы решатся!
Повернув в последний раз, Ольшова с диким визгом шин остановилась у больницы.
- Приехали! - объявила она.
- Куда? - поинтересовался Томас осматриваясь по сторонам, но не спеша выходить. Какой странный человек! То потасовку устраивает лишь бы на ходу выпрыгнуть, а когда его отпускают даже уходить не хочет,удивилась Кира.
- В больницу - ответил Ахмед и открыл дверь мужчине,словно работал лакеем.
Бейлер раздражённо фыркнул и вылез на свет Божий. Посмотрев на свой помятый и местами порванный пиджак, мужчина снял его с плеч, оставшись только в тёмном свитере и выкинул в первую попавшуюся помойку. В машине потрясённо молчали. Повернувшись к ребятам, Томас внимательно посмотрел в лицо каждого, словно запоминая его. Ольшова на мужчину не смотрела, поэтому он сам перегнулся через Ахмеда и схватив её за подбородок заставил повернуться к себе лицом. Синие глаза встретились с чёрными и Томас ахнул: