— Вот и твоя пора пришла, девочка… — Летисия де Бельвиль пыталась скрыть грусть, но это ей плохо удавалось. — Одевайся… — Мать хлопнула в ладоши и в комнату Жанны две служанки внесли платье и украшения.
— Куда, зачем? — спросила трепещущая девочка.
Жанна уже догадалась, для чего предназначалось новое красивое платье, о котором она даже не знала. Портному замка были хорошо известны ее размеры, поэтому платье оказалась как раз впору.
— Не притворяйся дурочкой! — вдруг рассердилась мать. — Все ты уже знаешь! К нам пожаловал твой будущий супруг, виконт Жоффрей де Шатобриан. Виконт очень приятный во всех отношениях молодой человек, к тому же он богат и знатен.
— Но я не хочу замуж! — воскликнула бедная Жанна и из ее глаз полились слезы, что случалось очень редко.
Она плакала не потому, что выходит замуж, а из-за того, что ее вольной жизни пришел конец. Свободу юная Жанна ценила гораздо выше разных дорогих нарядов и побрякушек.
— Глупое дитя… — Сеньора Летисия смягчилась и обняла дочь. — Это твоя большая удача, ты еще этого не понимаешь. Твоя… и дома Монтегю. Мы сейчас из-за войны находимся в стесненных обстоятельствах, поэтому деньги, которые виконт уплатит за тебя, придутся кстати. Отец как раз подписывает необходимые документы, так что твоя судьба уже решена. Воля отца — закон! Поэтому поторопись. Познакомишься с женихом, пока идут приготовления к церемонии бракосочетания и брачному пиру. И не вздумай проявить свою обычную строптивость! Ты опозоришь не только себя, но и всю нашу семью. Тем более что виконт прибыл с родителями и большой свитой, состоящей из рыцарей и знатных дворян.
Жанна горько всхлипнула и покорно отдалась в проворные руки служанок…
Церковная церемония прошла для Жанны словно во сне. Ее впервые всенародно назвали полным именем, словно какую-то солидную мадам, — Жанна-Луиза де Бельвиль Дама де Монтегю! Она мало что соображала и механически повиновалась командам распорядителя, которые тот шептал ей на ухо. Правда, Жанна уже успела выяснить, что ее жениху девятнадцать лет, и это ее немного утешило; хотя Жоффрей де Шатобриан и казался ей старым, но не настолько, как она предполагала.
Затем начался пир, что очень воодушевило многочисленных гостей, уставших от длинной и нудной церемонии. Ведь кроме свиты жениха на бракосочетание к Морису де Бельвилю пожаловали не только родственники дома Монтегю, но и многие знатные бретонцы, замки которых находились неподалеку. Но сеньора Мориса это несильно волновало — семья де Шатобриан не пожалела денег на выкуп невесты, так что расходы на брачный пир по сравнению с остальной суммой оказались мизерными.
Жанне приходилось бывать на пирах, но те не были такими богатыми и пышными, как тот, что устроил отец для любимой дочери. В одном конце длинного церемониального — рыцарского — зала замка Бельвиль, на возвышении, под роскошным балдахином, сидел сеньор Морис, мать и родители Жоффрея. Вдоль стен были установлены столы, за которыми располагалась свита жениха и менее важные гости. Ближайший к возвышению стол по правую руку от хозяина замка считался самым почетным, за ним в гордом одиночестве томились жених и невеста. На галерее, в другом конце зала, едва поместились все музыканты; кроме вассалов дома Монтегю там находились и люди де Шатобирана, в длительном путешествии скрашивающие жизнь своих господ.
На столы накрывали старшие слуги замка. За бархатной ширмой, расшитой серебряными нитями, возле галереи, находились двери, ведущие на кухню, в кладовую, погреб и буфетную. Рядом с ними поставили сервировочные столы. Хозяину замка и невесте с женихом полагалась отдельная тарелка с едой каждому. Остальным угощение ставилось на стол в большой миске, и гости либо ели из общей тарелки, либо перекладывали часть на свои тренчеры[13]. Обычно несколько участников пира пользовались и общим кубком, но на этот раз прижимистая сеньора Летисия наступила на горло своей песне и выставила на стол все фамильное серебро. Всей церемонией управлял дворецкий, ему подчинялся распорядитель обеда — обер-церемониймейстер, взятый на три дня у доброй подруги сеньоры Летисии, вдовой графини Иоланды де Монфор.
Когда гости собрались в зале, только хозяин замка присел за стол. Все остальные отправились мыть руки к чаше для омовений, причем мажордом, резчик и виночерпий шли первыми, через плечо у них были перекинуты полотенца и салфетки.
После этого начался ритуал дегустации. Поклонившись три раза, резчик приблизился к сеньору Морису. Опустившись на колени, он открыл и пододвинул к нему солонку и отрезал по маленькому кусочку от белого хлеба и от тренчера для снятия пробы. Одновременно обер-церемониймейстер и виночерпий поднесли сеньору чашу для омовения рук, перед этим попробовав воду и поцеловав полотенце, которым ему предстояло пользоваться.
13
Тренчеры — хлеб из ржаной муки в качестве тарелок: большие буханки хлеба нарезались крупными ломтями, в середине ломтя делали небольшое углубление для еды. Обед простого человека состоял из одного или двух таких «блюд»-тренчеров; знатному вельможе подавали целую стопку. После пира остатки тренчеров раздавали беднякам.