— Говорит Жнец, всем позывным. Подземелье занято. Еретики зачищены. Приступить к Красной Подати.
+++ Доступ разрешен +++
+++ Начало записи в мнемохранилище +++
+++ Временная отметка, 3682875.M41+++
День 93, локальное время Зартака.
Сохрани меня Бог-Император. Бойня в нижнем рефекториуме — ничто в сравнении с тем, что произошло в Центруме Доминус. Все разрушено, тут лишь разделанные и выпотрошенные останки. У меня нет слов.
Ауспик только что просигналил впервые с момента высадки. Я беру с собой сестру Алезию и немедленно направляюсь по следу. Молюсь о том, чтобы то, что еще живо здесь, не оказалось тем же существом, которое учинило это безумие.
Подписано,
Дознаватель Аугим Нзогву
+++ Окончание записи в мнемохранилище +++
+++ Мысль дня: Мысль порождает ересь, ересь порождает возмездие+++
Глава XVIII
Ранник выжила. Она стояла недалеко от середины Центрума Доминус, возле того самого места, где чуть больше двух дней тому назад просила главного смотрителя Шольца включить ее в операцию по захвату «Имперской истины». Теперь помещение стало практически неузнаваемым — окровавленным, разрушенным, усыпанным обломками. Выжившие Адептус Астартес бродили среди искореженных развалин, с которых капала кровь, и извлекали своих павших братьев, или же наносили смертельные удары тем изменникам, кто еще подавал признаки жизни.
Ранник не шевелилась. У нее едва хватало сил, чтобы стоять. Тело онемело, мысли шевелились вяло. Голова болезненно пульсировала. Казалось, будто у нее в черепе шарят чьи-то пальцы, царапающие мозг.
На нее упала тень, заслоняя свет, сочившийся через открытые противовзрывные двери. По изможденному телу пробежала дрожь. Перед ней стояли двое космических десантников — серый в шлеме с гребнем и псайкер с посохом.
— Нам нужны все оставшиеся узники, — произнес серый. Он был весь забрызган медленно засыхающими внутренностями, однако голос звучал так же ровно и без усталости, как в тот раз, когда он впервые обратился к Ранник. — Мы начнем забирать их через ангары челноков вашей Окружной Крепости через час. На то, чтобы вывезти их всех, может уйти до двух дней по местному времени.
— Вы не можете, — сказала Ранник, но в ее отказе не слышалось убежденности.
— Согласно эдиктам Забытого — можем. Однажды мы уже брали с этого мира Подать. И сделаем это снова. Таково дело Отца Пустоты. Не пытайся помешать нам.
Псайкер, бледное тело которого, было расчерчено красными полосами, потянулся ко лбу Ранник, но арбитратор отпрянула. Космический десантник опустил руку.
— Мы — защитники человечества, — произнес он, вперив в Ранник взгляд своих черных глаз. — И его судии. Когда тени наносят удар, мы бьем в ответ. Из Внешней Тьмы приходим мы, и в глубины ее возвратимся. Нас зовет черное море по ту сторону звезд.
— У вас нет дома? — спросила Ранник. — Нет мира, который вы зовете своим? Только пустота?
— Когда-то был, — ответил псайкер. — Однако он далеко отсюда, и нам там не рады уже долгое время. Думаю, что никогда и не будут, хотя многие из моих братьев с этим и не согласятся. Мы не можем вернуться, но не можем и двигаться дальше без средств исполнять наши древние обеты. Оружие и броня, топливо и пища, Серая Подать. И плоть — Красная. Нам нужны руки на наших кораблях и нужны подходящие кандидаты, которые могут соревноваться за честь стать братьями-в-пустоте. Вот почему мы здесь. Мы пришли воспользоваться правом, данным нам в первый День Изгнания, и взять с Зартака Красную Подать.
— Всех нас? — спросила Ранник.
— И так мало кто выжил, — сказал серый. — Мы пришли ради Сбора, а вместо этого дрались насмерть. Придется удовлетвориться тем, что осталось от населения тюрьмы.
— Меня вы тоже заберете?
— Ты входишь в Адептус Терра, действующий служитель Отца Пустоты, — произнес Те Кахуранги. — Данные нам эдикты не дозволяют подобного. Однако отребье из ваших камер утратило свои права. На борту нашего Кочевого Хищнического Флота они, по крайней мере, могут заслужить искупление и последний покой под плетью.
— Можете поступать, как пожелаете, — продолжил серый гигант. — Ты и твой брат. Вопль-мортис ваших астропатов вскоре вызовет отклик, и прибудет помощь.
— Мой брат? — непонимающе переспросила Ранник.
— Есть еще один выживший вроде тебя, арбитратор. Он в главной часовне. Когда мы его освободили, он никак не отреагировал. Похоже, что он травмирован.