Открыв дверь каморки — застыла. Посреди стола лежал презерватив в поврежденной упаковке. Сердце пропустило удар.
Дрожащими руками достала из угла свою сумку и нашла телефон. Набрала Юлю Техас — заместителя администратора Романа.
— Юль, привет. Ты уже не работе? — услышав утвердительный ответ, спросила: — Можешь выручить на сегодня? Платок на шею нужен. Уже иду.
Прежде чем выйти, отчасти со злостью и с долей презрения и смущения запихнула блестящий квадратик в отделение сумки, куда заталкивала разную ерунду на выброс — талончики, обертки от конфет или жвачек, салфетки и прочее. Ну не в пустую же мусорную корзину мне надо было его выбросить?! Еще не хватало, чтобы «это» кто-то увидел!
К Юле шла, придерживая волосы. Она, увидев меня издалека, пошла навстречу.
— А тебе зачем бандана, если не секрет? Приветик.
— Привет. Шею простудила. Тянет.
— Тебе какого цвета? — протянула две — коричневую и черную.
— Давай эту. Хоть не так в глаза будет бросаться. Спасибо, Юль. Выручила. А то у меня ни шарфика, ни косынки с собой нет. А пока наши все придут — буду ходить с головой на плече.
— Да ладно, ерунда какая. Ты б намазала чем-то…
— Аптека откроется — куплю гель. Спасибо! — пошла назад.
Уже стоя перед зеркалом в туалете, поняла, что платок не сильно-то мне поможет. Да, он закрывал основную часть кровоподтеков, но и выглядывало еще прилично. Подумав, пропустила прядь волос внутрь, между шеей и ковбойской банданой. То, что я выглядела, мягко говоря, необычно — факт.
Для начала — волосы по правилам необходимо собирать в хвостик, пучок или любым другим способом, так как мы работаем в общепите. Плюс они у меня немного вьются, что добавляет легкомысленный вид, а я как-никак главный администратор. Увидев легкое удивление от своих официанток, выдала им ту же версию, что и Юле.
Полдня я дергалась от каждой тени, точнее от каждого мужчины в костюме, проходящего мимо или входящего в ресторан. Нет, конечно же, умом понимала, что рано или поздно мы с Вульфом встретимся, но так не хотелось, чтобы это случилось когда в душе такой кавардак, что и описать нельзя. А потому все происходило, как в той поговорке: «Ожидание смерти — хуже самой смерти».
Он не пришел, нет, а вызвал меня к себе. Через секретаря. В нашем загородном комплексе была своя радиосвязь для общения между сотрудниками. От корпуса к корпусу, учитывая масштабы, не набегаешься. Выслушав ее и положив на стойку бара радиотелефон — присела на высокий стул, так как паника окатила горячей волной, проникая в мышцы и лишая сил.
Редкий случай, но в тот момент я очень пожалела, что у нас нет какого-нибудь гуляния — типа свадьбы или юбилея. Так бы была возможность не пойти, ссылаясь на занятость. Ну, или отсрочить свой визит…
Пришлось пересилить себя, подняться и направиться в сторону главного административного здания. И чем ближе я к нему подходила — тем более тошно становилось на душе.
Зайдя в приемную, спросила у секретаря, кивнув на дверь:
— Не занят? Вы мне звонили пять минут назад.
— Нет. Он вас ждет. — Она нажала кнопку на пульте, что стоял рядом и произнесла: — Марк Янович, к вам Александра Януш.
— Пригласите. — Послышался ответ.
— Проходите. — Разрешила девушка и продолжила кликать мышкой, явно раскладывая пасьянс на компьютере.
Да уж. Ждет. От волнения у меня даже руки стало тянуть. Выдохнув, открыла дверь и вошла, остановившись недалеко у входа. Встретилась с прямым взглядом, чувствуя, что готова потерять сознание.
— Добрый день. — Поздоровалась осипшим голосом. — Вы… вы меня вызывали?
— Вызывал. — Директор поднялся из-за стола и пошел на меня, заставляя непроизвольно сделать шаг назад. Подошел вплотную. — Ты чего убежала? — спросил тихим голосом так, словно мы уже давным-давно состоим в близких отношениях и я вдруг сделала вчера какую-то глупость.
— Я… мне… Марк Янович, то, что вчера произошло… это… была ошибка. На работе такое… не надо… У меня есть правила, которые… — Увидев, как он поднял руку и потянулся к моему лицу, шорхнулась назад, чуть стукнувшись затылком о стену. Отклоняться дальше было попросту некуда. А потому с ужасом, словно в замедленной съемке, следила за тем, как он пальцами поддел прядь волос и потянул, вытягивая из косынки. После чего отодвинул и ее, оголяя мою шею.
Складывалось впечатление, что он думает о чем-то своем и совершенно не слушает того, что я говорю. У него были невероятного цвета темно-синие глаза, которые выражали завораживающую отстраненность. А еще очень красивые руки с ухоженными ногтями и широкими ладонями.