— Мой учитель, — ответил Сергей.
— Так это же для уважающего себя скотовода сокровище!
— Потому она и достается мне, — отнял Садрый книгу и отложил в сторону.
Сергей Полухину сказал:
— Разговаривал с прокурором насчет тех незаактированных коров. Он член бюро райкома. Просил письменное объяснение. Приеду в райцентр, занесу.
Зная, что Тоня сейчас может остаться на его месте, Сергей уговаривал ее быть главным зоотехником. Она уклонялась, говорила, что не осилит. Теперь при всех Сергей выразил свое желание.
— С меня лаборатории хватит, — коротко ответила Тоня.
Сергей неловко улыбнулся:
— Ну пора трогаться, — сказал он.
Все встали вокруг стола, на миг замолчали. И в тишине прозвучал голос Садрыя:
— Спасибо тебе, браток. Никто не знает, а я знаю: есть дерево, оно далеко отсюда. Помни: оно тосковать по тебе будет.
«Человека не охватить одним взглядом», — подумал Сергей, поглядев на широкое, доброе и грустное лицо Садрыя, на три стрелки в уголках его глаз, и поднял стакан:
— Будьте счастливы!
Все молча чокнулись и выпили.
— Теперь посидеть полагается, — сказала Даша.
Присели. Сергей взглянул на часы:
— Где же Ягда?
— Наверно, по вызову пошла, — промолвила Халида.
— Что же это она?.. — повторил Сергей, зная, что Ягда никогда не опаздывала.
…Ягда закончила обход своих больных. Собралась идти провожать Сергея. Уже сняла халат. Тут прибежала девочка:
— Скорее, скорее! С мамой плохо!..
И Ягда побежала. Мать девочки билась в припадке эпилепсии. Пока сделали укол, пока больная успокоилась, прошло полчаса.
Выйдя, Ягда метнулась по переулку, на ходу свертывая халат. Но вдруг перед ней вырос Камал и преградил дорогу.
— Здравствуй, — сказал он, глядя в упор.
— Здравствуй… Ну что?
— К нему бежишь? Провожать бежишь?
— К нему.
— Поговорить нужно, Ягда.
— Не о чем нам говорить.
— У меня от этого, может, жизнь зависит. До каких пор мне сердце в зубах держать?
— Я ничем помочь не могу.
— У Сергея есть Тоня. Не нужна ему твоя любовь.
— Мне нужна.
— Он отделил тебя от меня. Растоптал меня… — сощурился Камал со злым смирением.
— Неправда это!
— Он мне поперек горла встал!
— Вот это правда, — подтвердила Ягда. — Не только тебе — еще кой-кому. — Она хотела идти, но Камал остановил ее.
— Ты предала меня, — сказал он. — Меня начали бить — ты в сторону.
Мгновение они безмолвно смотрели друг на друга.
— Вам все можно. Вместе учиться поехали. Тебя приняли, а я — сын кулака. Мне дороги нет. Нет дороги. От отца отказался. Ради тебя. Руку всем протягивал, хотел жить… Но если руку долго держать протянутой, она может сжаться в кулак…
— Руку протягивал? Знаем. Всегда для того, чтобы взять побольше, — сказала Ягда.
И в Камале словно что-то надломилось.
— Ягда, — сказал он, — одна ты у меня осталась. — И голос его дрогнул. — Ягда…
Она решительно отстранила Камала и пошла вперед. Выйдя из переулка на улицу, Ягда встретила Дашу и Халиду, они сказали, что Сергей ждал ее и только что уехал. Она быстро зашагала в контору.
Перед конторой стояла гладкая и сытая лошадь, запряженная в кошевку. Ягда недолго думая отвязала ее, села в кошевку, рысью проехала деревню и погнала лошадь галопом в степь.
Сергей с Садрыем успели отъехать с версту. Ягда догнала их перед большим оврагом, на развилке дорог.
Увидев ее, Сергей приложил руку к груди.
— Лихо! — сказал он, спрыгнул с коня и, подойдя к Ягде, радостно обнял ее.
— С глаз долой — из сердца вон! — сказала Ягда.
— Я же теперь не начальник, — уселся Сергей в кошевку против Ягды, — а простой красноармеец.
Садрый, держа его коня на поводу, отъехал подальше. Ягду Садрый любил и, наверно, понимал больше Сергея.
Ягда с чуть заметной улыбкой молча глядела на Сергея, ее глаза светились умным и непривычным блеском. Сергей отвел взгляд в сторону, осмотрелся. Небо то затягивалось низкими сизыми облаками, то вдруг просветы между ними расширялись, и при свете солнца далеко и ясно виднелись лесные сторожки, коричнево-сизая степь в белых снеговых пятнах и опаленный солнцем край южного горизонта.
— Ты так переменился в последнее время… — проговорила Ягда… — Похудел… и повзрослел.
— Это мне мама всегда так говорила… — ответил Сергей. — Ты будешь очень счастливой, Ягда… Даже если бы ты не захотела. Счастье вырастет из тебя самой.