Я же совсем забыла, что мы договорились посидеть у меня, пока Мия проводит время у своего парня.
– Привет, детка! – Сказала она и прыгнула на мою кровать.
– Прости, я совсем забыла, что ты ко мне придешь! – Устало произнесла я.
– Что случилось? – Вдруг спросила Джулия.
– Ничего.
– Ну-у, для "ничего", выглядишь ты грустной.
– Скорее, злой.
– Почему?
Джулия скинула свои коричневые ботинки, сняла синее пальто и направила взгляд на меня.
– Из-за дурацкой ревности.
– Снова этот профессор. – Усмехнулась Джулия. – Что он натворил?
– Сегодня мы встретились, и я повела себя, как ревнивая стерва, которая устроила ему допрос и закатила сцену как будто мы женаты уже десять лет.
– И, поэтому ты злишься?
– Нет. Злюсь я, потому что Джеймс повел себя, как осел.
– Все мужики – ослы, дорогуша. – Усмехнулась Джулия. – Хочешь пойти со мной на вечеринку в субботу?
– Нет. – Поморщилась я, зная, что не смогу веселиться, когда Джеймс будет в компании женщины, имя которой мне противно произносить даже в голове.
– Да ладно. Будет классно, Лиззи!
– Я не в настроении, Джулз.
– Подумай! До субботы время есть.
В субботу мое настроение не изменилось. Даже наоборот стало все намного хуже. Я не могла выбросить тот факт, что сейчас Джеймс находится рядом с Силли. Ее бедра касаются его. Ее глаза направлены на него. Ее желание разгорается от маленького огонька до пламени, которое сможет потушить только он – Джеймс.
Меня посещали мысли позвонить ему, услышать его голос и попросить прощение за мое поведение. Но гордость, которая выходила наружу, когда я ее так не ждала, не позволяла мне это сделать, как только я брала телефон в руки.
Так, и прошли выходные. Скучно, однообразно и обыкновенно. И, когда я утром в понедельник надевала черное платье с треугольным вырезом, я поняла, что моя жизнь была скучной, однообразной и обыкновенной до прихода в нее Джеймса.
Во время лекции по истории, я специально села на второй ряд, чтобы не только хорошо слышать Джеймса, но и видеть его. Но за все занятие, он ни разу не взглянул, ни на меня, ни в мою сторону. А после, когда прозвенел звонок, он взял свои вещи и быстрым шагом удалился, оставив меня в недоумении от его холодности и незаинтересованности.
20 глава.
В голову мне сразу пришла мысль, что поездка оказалась не такой неблаготворной. Возможно, Джеймс подался очарованию Силли, и… Нет!
Я отогнала внезапно нахлынувшие мысли, которые делали мне больно, и чтобы не накручивать себя еще больше, я направилась в кабинет Джеймса.
– Мисс Роув, – нахмурился Джеймс, когда я после стука вошла в его кабинет – что вы тут делаете?
– У меня возникли вопросы, на которые, я уверена, вы сможете ответить.
– Вопросы?
Да, несколько сотен вопросов! Почему ты уехал в Ролли? Почему на твоем лице маска безразличия ко мне? Ты спал с Силли?
– Да. – Взглотнула я, оставаясь стоять около дверей. – Почему во внутренней политике юнионисты противостояли либералам?
Джеймс отложил ручку в сторону и скрестил пальцы.
– Они желали предпринять протекционистские меры в торговле.
– Почему, профессор, вы рассматриваете Эдвардианскую эпоху, как критическую?
– Потому что, во время этой эпохи наблюдались социальное расслоение и классовые противоречия. – Уверенно ответил Джеймс. – У вас еще есть вопросы, мисс Роув?
Я задумалась. Вопросов, которые касались учебной деятельности, больше не осталось. Да, их, если честно говорить, и не было.
– Нет.
– Хорошо. Тогда, можете идти. – Сказал Джеймс и снова наклонил голову над столом.
Я повернулась к двери, и когда хотела ее открыть, поняла, что если сейчас выйду из кабинета, то, возможно, больше никогда не почувствую дыхание Джеймса на своей коже, никогда не услышу свое имя на его губах, никогда не смогу испытывать ничего подобного, что испытываю с ним и к нему.
– Зачем ты делаешь мне больно? – Тихо произнесла я, упершись лбом о дверь.
Молчание.
– Почему ты заставляешь меня терзать себя?
Молчание.
– Зачем вести себя так, словно между нами не было ничего?
Молчание.
Я выдохнула и повернулась лицом к письменному столу, за которым неподвижно сидел Джеймс, и смотрел в окно.
– Почему ты молчишь? – Подойдя к столу, спросила я.
– Мне нечего сказать, мисс Роув.
– Ты разлюбил меня?
Молчание.
– Значит, выходные, которые ты провел с профессором Силли были удачными. – Устало произнесла я, чувствуя, как в груди собирается вся печаль, которая накопилась за последние дни, и предательски просится на ружу.