Вэнь Цин оказывается довольно легко наладить отношения с Лань Сичэнем, теперь уже — законным мужем. И пусть этот брак был совершен явно не по её желанию, она даже была счастлива, когда он из поездок привозил ей какие-нибудь безделушки, что ей вообще не нужны были.
Она счастливо улыбалась, благодарила его, но мысленно напоминала себе, что чувствам тут не место.
Спасти А-Нина — в первую очередь. Спасти Гу Су от сожжения — во вторую. Спасти Вэй Усяня и не дать ему вступить на темный путь, а потом погибнуть ужасной смертью (Вэнь Цин уверена, что его смерть была ужасной) — в третью. Её цели четко расписаны несколько лет назад, и отступать от них она не собирается.
Большую часть времени Вэнь Цин пропадает у целителей, которые тут же радуются её появлению здесь и постоянно о чем-то спрашивают, советуются. Ещё бы не радоваться — она же считается одной из сильнейших врачевательниц. Только никто не знает, какой ценой. И сколько жизней ушло на это.
Проходит две недели, и Вэнь Цин искренне привязывается к юной А-Фенг, девушке лет четырнадцати, чья бабушка тоже является заклинательницей и остальным. В основном целители — пожилые люди, но и с ними Вэнь Цин быстро находит общий язык.
Не отступая от цели.
Золотое ядро. Изучить теорию без практики, сделать так, чтобы на практике всё получилось удачно — задача не из выполнимых, но она старается. Осваивает книги, которых в Ци Шани не было за ненадобностью, ничего нужного для себя не находит, кроме пары рецептов целебных трав. Настолько древних, что даже Вэнь Цин не припоминает их из той жизни.
Проходит месяц, и она решает выйти прогуляться. Надоело прятаться и намеренно скрываться от всех. Лань Сичэнь часто пропадал днём, а то и вечером, всё чаще и чаще исполняя обязанности главы ордена, поэтому виделись они разве что рано утром, либо почти что ночью. Остальное время А-Цин предпочитала проводить с целителями.
Неторопливым шагом прогуливаясь и любуясь красотой природы, Вэнь Цин не сразу замечает, как двое юношей что-то в спешке стараются проснести. Шаг, такой беспокойный, их выдаёт. Ради интереса девушка решает посмотреть, в чем дело. На её лице невольно появляется улыбка, когда она узнает в юношах Цзян Чэна и Вэй Ина.
Последний раз они виделись не так уж давно — на свадьбе Яньли и Цзысюаня, однако, кажется, что она не видела их целую вечность. Вэй Ин замирает, испуганно глядя на неё.
— Д-дева Вэнь, Вы ничего не видели, ага? — с натянутой улыбкой до ушей спрашивает он.
Цзян Чэн пихает его локтем, чтобы не нес лишнего. А то мало ли, что наговорит…
Вэнь Цин слегка высокомерно фыркает, давая юношам скрыться от её глаз. Конечно, палить их она будет. Ещё чего не хватало. Ей с ними ещё несколько раз свидеться придется, как минимум.
В этом плане жить на горе Луаньцзан никому не придётся.
Она тоже будет иметь право голоса на совете заклинателей. Она скажет Лань Сичэню, что творят с остатками ордена Ци Шань Вэнь, а он не сможет, да и не будет игнорировать её слова.
Они спасут невиновных стариков и детей. Малыш А-Юань будет расти в Гу Су — лучшим исходом для ребенка не назовешь, но это намного лучше, чем обитать на горе, когда каждый день может стать последним. От таких мыслей сердце Вэнь Цин словно оттаивало.
Постоянно вдвоём, постоянно идём
Среди минных пустынь.
Каждый в мыслях один, но зато невредим,
Исступлённо молчим.
Стоит только шагнуть, о тропинке забыв,
Будет странных эмоций безудержный взрыв.
А после она решается на ещё один смелый шаг.
Её уровень доверия к мужу не такой большой — наверное, потому что они едва знакомы. Но это исправимо. Им ещё всю жизнь вместе жить, да и при выполнении условия Вэнь Цин заручится большей поддержкой…
…она должна рассказать Лань Сичэню всë, что знает.
Пусть её посчитают сумасшедшей. Но она должна это сделать. Чтобы спасти всех — и Гу Су в том числе. Вместе они придумают способ
Вэнь Цин уверена.
— Я думаю, нам следует увеличить охрану, — отвечает она на столь привычный вопрос «как дела?».
Лань Сичэнь с удивлением смотрит на неё, однако, взгляд Вэнь Цин куда настойчивее. Они словно играют в гляделки.
— Но ни один орден никогда не следил за своими границами пристально — это знак недоверия к остальным, это может привести к последствиям.
— Лучше сделать это. Так мы точно сможем уберечь Гу Су, — стоит на своём Вэнь Цин, ожидая последующих расспросов, — ты не слышал про сожжение мелких деревушек? Они выгорели отнюдь не от пожара. Один орден замешан в этом.
Она наблюдает, как серые Лань Сичэня расширяются от удивления, снова подбирает слова, чтобы объяснить как можно понятнее, но вместо ожидаемого вопроса слышит:
— Я знал, что ты преследуешь какую-то свою цель, но почему ты так уверена?
— Преследую свою цель?..
О нет. Неужели это так заметно? Нельзя, чтобы кто-то узнал, нельзя, нельзя, нельзя, даже если это фактически один из самых близких людей.
— А-Цин, ты всем своим видом показываешь это. Тебя не волнуют собственные проблемы, ты даже согласилась выйти замуж за почти не знакомого человека. Конечно, не просто так. Я знаю Вэнь Саэ, уверен, если бы ты правда хотела, то смогла бы уговорить её не делать этого. Но… — Лань Сичэнь запинается, обрывая фразу на половине, —…ты не стала этого делать. Поверь, я очень рад, что именно ты — моя спутница на стезе само совершенствования, но сомневаюсь, что ты была из тех, кто просто хотел замуж.
— Верно, — подходящий момент. Идеально. Сейчас она признается, и всё будет хорошо, — у меня есть цель. Я хочу спасти своего брата. То, что я скажу, покажется странным, но я действительно проживаю эту жизнь второй раз. После смерти меня закинуло назад, на пятнадцать лет в прошлое. Я знаю, что орден Ци Шань Вэнь развяжет войну; что Гу Су сожгут, а Ваш отец умрёт. Есть ещё много влияющих факторов.
— А ты? — совершенно спокойно воспринимая информацию, интересуется Сичэнь.
— Я умерла. Меня сожгли на костре, как последнюю ведьму, только потому что я была из ордена Ци Шань Вэнь. Моего брата убили вместе со мной — до этого ещё раз, он умер в адских муках, а после того, как Вэй Усянь вернул ему сознание, погиб ещё раз, — больная тема. Как же неприятно об этом говорить. Вэнь Цин старается не меняться в лице, рассказывая о всем, о чем не могла поведать ни тëтушке, ни брату, только Яньли, — если все так сложилось, я не могу позволить умереть ему ещё раз.
Она переводит дух. Ставит ставки, хотя в Облачных Глубинах, наверное, запрещено это делать, посчитают ли её сумасшедшей после этого. Однако, Лань Сичэнь почему-то так не думает.
Он удивительный человек. Не такой холодно-спокойный, как Лань Чжань, а способный принимать рациональные и необходимые решения. Вэнь Цин не жалеет, что сказала все ему.
— Поэтому ты так стремилась сбежать из своего ордена?
— О, нет, я бы осталась там до самого конца. Просто удача, которая нас и свела, — она улыбается, что для неё несвойственно, — и не только. Одна. За это недолгое время, что мы провели вместе, я ни разу не усомнилась в том, что Провидение оказалось право и в этот раз.
Она первая целует его губы, быстро отстраняясь и вновь опускаясь на стул, за которым и сидела.
— А-Цин, — только и может поговорить Лань Сичэнь, ещё не понимающий суть происходящего, — ты действительно удивительная девушка, А-Цин.
Одним грузом на сердце меньше. Вэнь Цин облегченно вздыхает. Получилось. Получилось добиться взаимопонимания с мужем… Кажется, наставница была права, когда уверяла, что из них получится хорошая пара.
— Так значит, усилить охрану? — вновь переключается он. Вэнь Цин с готовностью кивает.
— Особенно ночью. Я чувствую себя предательницей, выдавая секреты своего ордена, — признаётся она, — но это единственный способ спасти Гу Су. Есть ещё одна проблема — я не помню, когда это произойдет. За несколько дней до ночной охоты, но точно не знаю. Ты можешь спросить у брата, когда намечается охота.
— Незадолго до неё, да? Но мы ещё не получали приглашений, это я точно помню, — задумчиво щурится супруг, — обычно их высылают максимум за месяц до неё.