— Дядя, моя жена тут точно не замешана, — осторожно прерывает её Лань Хуань, чтобы она ненароком не натворила глупостей и не навлекла на себя праведный гнев.
— Она вполне может быть шпионкой Ци Шань Вэнь и тайком передавать им информацию, ты всегда был слишком наивен! — но только сейчас этот праведный гнев направлен на Сичэня.
— Я целитель, я стою вне всей этой вашей вражды, — громче, чем надо, заявляет Вэнь Цин. Нет, она не позволит никому оскорблять себя, да ещё и примешивать своего мужа, — не надо подозревать меня, только потому что я родилась в Ци Шани. Я, знаете ли, не выбирала, в каком ордене мне родиться.
Это были её последние мысли перед смертью в прошлой жизни, когда веревки туго сжимали руки и ноги, а костер сжигал юное тело.
— Дядя, нам надо как можно быстрее помочь остальным, — впервые подает голос Лань Чжань.
— Это ещё не всё, но я скоро отпущу вас, — Лань Сичэнь как-то виновато на них троих смотрит, — мне нужно будет уйти из ордена. Ненадолго.
— И чего ты испугался? Когда это ты боялся ответственности? — мгновенно вспылил Цижэнь.
— Нет, дело не в этом, — вечная улыбка спадает с лица, — я буду искать людей, которые пойдут за мной, людей, которые помогут нам в этой войне — неужели вы не думаете, что все это не перерастет в нечто серьезное? Кто-то должен это сделать, но Ванцзи лучше не подвергать себя опасности, а с моей женой могут быть проблемы — все знают, из какого она ордена. Поэтому я лишь хотел попросить вас втроем присматривать за орденом в моё отсутствие.
Вэнь Цин ловит себя на мысли, что не знала про сожжение Гу Су ничего, кроме самого сожжения. Вероятно, в прошлый раз Лань Сичэню тоже пришлось уйти. Но она помнила, как на смертном одре видела его виноватое лицо — конечно, кто бы захотел идти против всех, подвергая свой орден опасности?
Она никого не винила.
Её орден и правда многое натворил, и Вэнь Цин не могла этого отрицать. Защищать и оправдывать действия Вэнь Жоханя тоже не собиралась.
— Это разумно, А-Хуань, но почему именно сейчас, когда мы находимся не в лучшей ситуации, ты расстаешься с нами? — все ещё не понимал Лань Цижэнь, — помоги нам и иди на все четыре стороны, глава ордена.
— У нас не так много времени, — мягко повторяет его старший племянник, — чем быстрее я сделаю это, тем больше шансов на спасение у нас будет.
— Вы поддерживаете это решение? — с сокрытой мольбой в голосе спрашивает Цижэнь Лань Чжаня и Вэнь Цин.
— Если брат считает это правильным, я не имею права его останавливать, — тихо сказал Ванцзи, но в его словах читалась грусть.
— Я поддерживаю решение своего мужа. Сегодня сожгли Облачные Глубины, а завтра сожгут другой орден. Мы не сможем оставить всё так, будто ничего не произошло, — ровным голосом обосновала свой ответ девушка.
В эту ночь звезды светили особенно ярко. Они остановились в небольшом городке, где всем выжившим предоставили комнаты, еду и необходимые снадобья. И теперь Вэнь Цин и Лань Чжань провожали Лань Сичэня до начала леса, который огонь, к счастью, не затронул.
— Брат… — девушка впервые видела на лице Лань Чжаня такую неуверенность, — вернись. Пожалуйста.
— Я ни за что не оставлю вас, — обещает Лань Хуань, обнимая его и подходя ближе к Вэнь Цин, — прошу, присмотри за ним.
— А ты укрепи боевой дух остальных небольших орденов, — легко улыбается она, сама не зная, от чего. Его руки такие теплые. Они не обнимают друг друга, а просто выжидательно смотрят в глаза, не в силах расстаться.
Но всему должен быть свой конец.
Вэнь Цин не хотелось, чтобы он наступил так быстро.
— Мы ещë обсудим это, когда я вернусь, — обещает он им обоим и как можно быстрее разворачивается, уходя в противоположную сторону.
Вэнь Цин тоже отворачивается, не в силах смотреть ему вслед. Не то, что их связывала сильная страсть, любовь, скорее привязанность. Они ещё не совсем друг друга знали.
Но это был человек, которому она доверила свою тайну.
Единственный человек.
Она начала уходить медленными шагами, но остановилась, не почувствовав никого рядом с собой. Вэнь Цин обернулась. Пришлось возвращаться обратно и брать Лань Чжаня за руку, оттаскивая его от места расставания.
— Думаешь, у меня дел никаких нет, кроме как с тобой, словно с ребенком малым возиться? Вот тут ты ошибаешься. Идем быстрее — твой брат вернется, он всегда сдерживает обещания, — едва не взрывается она, но тут же останавливается, понимая, что Лань Чжаню, вероятно, тяжелее, чем им всем — он потерял и отца, и брата почти тоже потерял… — опирайся на меня, и не наступай на больную ногу. Лучше скажи, когда эта ночная охота?
— Послезавтра, — бесцветным голосом произносит юноша, все же давая Вэнь Цин помочь себе.
— Я отправлюсь с тобой, так что не уходи без меня, — предупреждает девушка.
Но Ванцзи, кажется, не удивлён. Его светлые глаза безэмоционально смотрят вдаль, не выражая никаких чувств. Вэнь Цин становится немного не по себе.
Первым делом она обеззараживает его рану, уговаривая единственный свободный день отлежаться перед охотой. Собирается уходить, но что-то словно удерживает от этого, и Вэнь Цин в итоге остается, поглаживая его по голове и рассказывая какую-то сказку, которую ей рассказывала бабушка.
Этот милый ребенок просто не заслуживает того, что с ним случилось.
Хотя бы этой ночью он должен спать спокойно.
Убедившись в том, что А-Чжань уснул, Вэнь Цин выскальзывает из его комнаты и ищет А-Фенг. Вероятнее всего, она уже спит, а может и нет. Правильным вариантом оказывается «нет», потому что они сталкиваются на улице.
— Иди отдохни, — заботливо уговаривает ученицу Вэнь Цин, — ты уже достаточно потрудилась. Дальше я возьму все в свои руки.
До утра она сидит около нескольких юношей, которые сильнее всех пострадали. А пострадали почему? Потому что в огонь не надо было лезть. Её иногда так поражает глупость самонадеянной молодёжи.
Вэнь Цин не спала несколько ночей, и ей почему-то не хочется спать. Слишком многое навалилось на неё за это время, отбив всякое желание ко сну.
Она надеется на то, что её муж вернется как можно скорее, чтобы ей не находиться одной рядом с этим стариком Ланем, который её подозревает и орденом, который ещё не стал ей родным.
Твоё фото на всех погасших экранах,
Твоё имя повсюду бегущей строкою.
Тают слабые отзвуки прежних желаний,
Рвётся тонкая нить между миром и мною.
Комментарий к XVII глава
Ура завтра последняя впр
Хпхп, кто воскрес, я воскресла ^^
Flёur - Мои новые чёрные крылья
(Надо послушать как-нибудь)
Примечания к части стали мне как заметки :3
========== XVIII глава. ==========
Я бегством от собственной тени спасаюсь,
Я все разрушаю, к чему прикасаюсь,
Я все разрушаю, и снова бегу
И больше я так не могу.
К Вэнь Цин со всех сторон подползает пронинзывающий холод, и она сначала не понимает, где находится: в Гу Су было тепло. События прошлой ночи проясняются очень быстро, и она вскакивает с кровати, на ходу заправляя её. Ночью ей удалось поспать всего два часа. Теперь нужно продолжать осматривать раненых и думать, как именно она может помочь Лань Чжаню и остальным на охоте.
Лань Сичэнь не помог бы ей сейчас, Вэнь Цин понимает это, но почему-то очень хочет, чтобы он оказался рядом, не в курсе всех дел и ее дара-проклятия. Но он обязательно вернётся, белая лента, повязанная на запястье девушки, служит доказательством этого.
Вэнь Цин расправляет плечи. Её величественную походку не сломают никакие обстоятельства, она ничем не выдаст свой страх. Ведь Вэнь Цин сильная.
Сильная, твердила она сама себе все детство, параллельно с целительством обучаясь и заклинательству. Сильная, чтобы защитить своего брата. Сильная, чтобы доказать другим их невиновность. Сильная, потому что обязана быть такой, потому что другого выхода нет.
День проходит в суматохе и просьб о помощи, в подозрительных взглядах Лань Цижэня, в стойкости Ванцзи, которому следовало сменить повязку, но он молчал, потому что не хотел никого отвлекать. И только под вечер Вэнь Цин может хоть немного расслабиться и подумать о том, что будет дальше.