— Ладно, — сдаётся он, но таким тоном, словно давая понять, что к этому разговору мы ещё вернёмся. — Влюби её в себя, Ярик, а затем пусть она просто разочаруется в тебе. И сама бросит. Зато наберётся уверенности в себе, и глаза больше не будут такими грустными.
— Игнатьев, какой же ты противный! — не выдерживаю.
— Вообще, меня пугает твоё пристрастие к грустным девушкам, — игнорирует меня друг, продолжая стоять на своём, как обычно. — Ты к психологу не обращался? Может, у тебя с мозгами что-то не то? А я тебе пытаюсь их ещё на место вставить. Вдруг там всё безнадёжно? Тебе жены лучше, чем Маша, не найти, Ярик! Она умница, красавица и не избалованная. Твою любовь и заботу ценить будет!
Глава 16. Красная Шапочка
— Маша! — восклицает в трубку подруга, когда я звоню ей. — Твою же мать! Подруга, что за фигню ты творишь?
— А?
— Присылаешь мне паспорт этого, — перечисляет она мне, рыча в телефон. — Сообщение какое-то странное, а потом несколько часов трубку не берёшь! Я уже всех подняла! — кричит она. — Твоя мать сказала, что ты в командировку поехала. Я звоню Дмитрию Глебовичу и узнаю, что никакой командировки нет, но он настоятельно просит тебя не искать и подменить тебя на смене несколько дней.
— Я с Серовым, — объявляю я ей.
— Да, я поняла уже, — шипит она на меня. — Рассказывай!
— Я пришла к Серову, — начинаю я, оглянувшись на дверь и проверив, что там никого нет. — Слово за слово. Он мне предложил с ним поехать отдыхать. Я согласилась. Ну, и мы, короче, в Швейцарии сейчас. В отеле каком-то.
— Ты что, с ним?..
— Нет! — тут же выпаливаю. — У нас разные номера!
— Странный тип, — озвучивает Снежана мои мысли.
— Вот и я так думаю, — вздыхаю. — Мы поужинали — и всё! Проводил меня до номера — и всё! Понимаешь? Всё!
— Он собирается тебя продать в рабство! Я слышала о таком! — заявляет она уверенно. — Беги оттуда! Деньги на билет есть? Если нет, говори! Я скину!
— Снежан…
— Или на органы разберёт! Или вообще, — вечно её не туда заносит. — А что если он тебя в Дубай шейхам-извращенцам продать решил? Я смотрела передачу недавно! Маша, беги! Срочно! Срочно!
— Если это поможет Оле, то пусть, — пессимистично заявляю. — Пусть продаёт.
— Эй, ты чего?! — восклицает она. — Я не поняла! А как же твои слова, что ты не продаёшься?
— Значит, всё же продаюсь, — расстроенно произношу и отключаюсь.
Утыкаюсь лицом в подушку и долго реву из-за того, что ломаюсь. Меняюсь. Становлюсь продажной. Но я ведь для Оли. И Ярослав не такой уж и плохой. Он не продаст меня. Скорее для себя готовит. А сейчас он ничего не требует взамен.
А если потребует? Я сдамся?
Не знаю. Когда я шла к нему домой, я была готова, но сейчас словно бы что-то изменилось.
Мои чувства. Они покидают меня, словно готовят к чему-то серьёзному. Опустошают все баночки с эмоциями, чтобы совсем скоро наполнить их чем-то новым.
Глава 17. Ярослав
— У меня просто нет сил, — падает Мария на диванчик в холле отеля. — Я буду ночевать здесь! На этом диване, — хлопает она по обивке и, прищурив один глаз, с улыбкой смотрит на меня.
— Тебя выгонят, — опускаюсь рядом с ней. — Решат, что ты бездомная.
— Пускай, — бросает она. — Но с этого дивана пусть поднимают меня сами. У меня нет сил, чтобы идти до номера. За эти два дня, что мы провели в таком бешеном ритме, я полностью потратила все свои силы. Я даже на работе, обслуживая столики, не так сильно уставала.
— Инструктор нам и правда достался безжалостный, — соглашаюсь с ней. — Но мы с тобой молодцы! Все осилили и ни разу не попросили пожалеть нас.
— Даже как-то не хочется завтра уезжать, — с тоской в голосе говорит та, с которой я провёл три прекрасных дня.
Девушка, которая соглашалась на все мои затеи, поддерживала меня в каждом моём приключении. Которая все эти дни была рядом, но ни разу не лезла мне в душу. И это, пожалуй, плюс. Я устал от людей, которые фальшивят, глядя мне в глаза. Устал от родных, которые знают, что со мной происходит, и пытаются “помочь”.
Не буду лукавить, но Мария мне симпатична не только внешне, но и душевно. Она словно таблетка обезболивающего. Ты её принимаешь, а она лечит повсеместно, даже не зная, что ты ею пытаешься вылечиться.
Два дня прошли в бешеном ритме. С самого утра мы вставали на доску и проводили время друг с другом и с инструктором.
Прерывались на еду. Ужинали. Болтали. Много хохотали, падали. Набили себе парочку синяков. Но оно того стоит.
Я даже не помню, когда в последний раз так отрывался. Всё же подарок Евы был как нельзя кстати. Сестра явно знала, что мне нужно. Даже билет на двоих подарила.
— Мы можем продлить наши выходные, — предлагаю Красной Шапочке, кивнув на стойку ресепшена.
— О нет! Нет-нет-нет! — тут же восклицает она. — Мне нужно работать!
— Зачем?
— Не буду говорить, — заявляет и рот на замок закрывает. — Иначе захочешь и это исправить, — наконец ко мне на “ты” обращается. Спустя три дня. Но думаю, после того, как она видела мои падения, мой статус явно упал в её глазах. Видеть распластанного по снегу бизнесмена — то ещё зрелище. А если сверху ещё и доска, мешающая спокойно встать на ноги, то ты сразу становишься своим.
— Расскажи, — прошу её.
— Чтобы еду себе покупать, — вредничает она.
— И только?
— Да! Это ты никак исправить не сможешь!
— Уверена?
— Это никак не исправить.
— Я могу заказать тебе ежедневную доставку продуктов на дом, — говорю ей, и она закатывает глаза. У нас появилась наша маленькая игра. Она придумывает то, что, по её мнению, я деньгами исправить не смогу. По-прежнему борется со мной и моей помощью, но благо, два последних дня я и намёка не слышал на то, что она собирается мне что-то возвращать. Считаю, это прогресс.
— Ярослав, вы больны, — заявляет она и встаёт. — У вас комплекс помощника, — делает вид, что поправляет очки. — Прописываю вам быть немного экономным и не помогать всем. А точнее, мне. Я хочу сама отвечать за свою жизнь. И за все её аспекты.
— Извиняюсь, — встаю и иду в сторону номера. Мария следует за мной, продолжая говорить.
— Только не обижайся, — просит она. — Я долго думала обо всём происходящем. Я не понимаю, чего ты хочешь именно от меня. Ты говоришь, что просто компании на отдыхе. И так оно и есть. Мы становимся как бы друзьями. Это заметно даже в нашем поведении, общении и атмосфере, что витает вокруг нас. Я начинаю и по себе чувствовать, что ты мне приятен, и я привязываюсь. Но я хочу быть привязана лишь к тебе, а не к тому, что ты мне даёшь, — пытается грамотно объяснить мне то, чего именно от меня хочет.
Ох, если бы я сам сейчас понимал, чего конкретно хочу. В моих мыслях настоящий кавардак.
— Друзья всегда помогают друг другу, — говорю ей.
— Но не на постоянной основе!
— Почему нет?
— Когда ты постоянно получаешь помощь — ты прекращаешь сам сражаться за себя, — пытается поймать мой взгляд и донести то, что беспокоит её. — И я по-прежнему уверена в том, что за всё надо платить. Даже за помощь. Хотя бы ответной помощью. Но чем я могу тебе помочь? Галстук или свитер выбрать? Бред!
Гораздо большим можешь. Уже помогаешь, сама того не осознавая.
— Шапочка, успокойся, — прошу её, дотронувшись до её плеча. — Если мне нужна будет когда-нибудь твоя помощь, я приду и попрошу о ней.
— Ложь, — говорит и проводит ключ-картой, открывая свой номер. — Такие, как ты, за помощью не приходят.
— А такие, как ты, приходят? Уверенные в себе и везде ожидающие подвоха? — с вызовом её спрашиваю.
— Ярослав, — делает шаг ко мне. — Ты упрямый до невозможности!
— А ты гладкая и пушистая?