Это было печально.
Так, значит, Лизке купим варежки, маме какой-нибудь новый набор для кулинарии. Она совсем недавно увлеклась этим новым занятием и теперь печет торты и пирожные, а папе… Вот что подарить папе, было пока неизвестно.
– Настя, как здорово, что я тебя здесь встретила. Ты, конечно, меня проигнорировала и мое приглашение посидеть в кафе, но мы можем поговорить и здесь.
Ветрова вздрогнула, обернулась. Катя стояла совсем близко, такая вся яркая, без шапки, только с мороза, на рыжих волосах еще не растаяли снежинки, на плече сумочка, в руках корзинка для покупок.
– Извини, Катя, кое-как вырвалась с работы от этого монстра, загонял меня совсем. Я даже подарки не купила ни родственникам, ни подругам.
– Да, да, да, я тебя понимаю. У нас тоже в отделе переполох. Все только говорят о грядущем сокращении, а раньше в это время все обсуждали предстоящий корпоратив. Сейчас мы просто сидим в какой-то гробовой тишине и ждем конца света.
Девушки прошли дальше, рассматривая новогодние украшения.
– Да и не говори, офис уже не тот.
– Слушай, но ведь есть очень простой способ, чтобы наше новое начальство уехало обратно, ты наверняка сама об этом думала.
Интересно, Катя умеет читать мысли? Или сейчас в их офисе у всех мысли только о том, как бы избавиться от нового начальника?
– О чем ты говоришь?
– Ну как о чем? Об элементарном, за что у нас увольняют? Ну, конечно, про поощрение мы говорить не будем. Он еще не совершил финансовые подвиги, а вот накосячить Сергей Сергеевич сможет всегда. Узнает руководство в Москве, приедет проверка, устроит ему публичную порку, дадут пинок под зад, и все мы свободны.
Елисеева считала, что в этой жизни все достаточно просто, и не нужно ничего усложнять. Если на ее пути появлялась какая-то помеха, следовало просто от нее избавиться – и неважно, каким способом.
Так она избавилась от своих соперниц в старшей школе, потом в университете, даже как-то отбила мужа у своей бывшей соседки. Чужой муж, конечно, был ей не особо нужен, а вот соседка всегда придиралась к тому, что Елисеева слишком громко хлопает входной дверью подъезда. Вот и получила потом это соседка нервный срыв и развод.
Но сейчас задача стояла немного сложнее и интересней. Нужно было избавиться от нового директора, поставить на это место Винокурова, а потом, может быть, уже спокойно заняться его семьей, чтобы женить на себе.
Можно, конечно, было найти кого моложе, симпатичней да энергичней в постели, но Екатерина понимала: от этих толку никакого, а перспективы на безбедную жизнь появятся не скоро. Ей нужна рыбка пожирнее и которая плавает глубже.
– Ну, так что ты думаешь?
– Я даже не знаю.
Ветрова задумалась, взяла в руки новогодний стеклянный красный шар, начала разглядывать его. Было бы, конечно, хорошо, если бы Волков исчез так же, как и появился в ее жизни. Ни тебе терзаний, ни сомнений, ни угрызений совести о том, что она сделала, как сделала и сколько раз. Но если так посчитать, то секс у них был уже больше пяти раз, и это за двое суток.
Секс был отличный, лучший в ее жизни, даже сейчас при воспоминании щеки начинали пылать огнем, а низ живота скручивало сладкой болью. Волков умел и знал, как и что сделать женщине, чтобы она была на седьмом небе от счастья. Не то что Ромка, который в сравнении с ним ученик, а Сергей Сергеевич – это уже мэтр своего дела.
Но в душу закрадывались сомнения, отчего становилось не так хорошо, что у этого мэтра таких, как она, девчонок – вагон и маленькая тележка в Москве. Там наверняка любая готова выпрыгнуть из трусов и сделать все, что он попросит, по щелчку пальцев. Так что думать на долгую перспективу и о серьезных отношениях с Сергеем Сергеевичем Волковым, ее секси-боссом, не приходилось.
– И что ты предлагаешь сделать? – Настя посмотрела на подругу, понимая, что ничего пока еще не понимает.
– Финансовый годовой отчет еще не отправлен. Ты знаешь, у нас все делается в последний день. Но после того как он будет подписан Волковым, нужно будет подправить несколько цифр, это очень просто. В главном офисе найдут эту нестыковку – и все, жди гостей.
Елисеева была воодушевлена своим планом, у нее даже глаза блестели. Настя это заметила.
– Не знаю, Катя, как-то это все сомнительно и не очень правильно.