Настя все выпалила на одном дыхании, посмотрела в голубые глаза Волкова. Сейчас они казались черными, а мужчина был недоволен услышанным. На скулах заиграли желваки, а в тишине салона стал отчетливо слышен хруст кожаной оплетки руля от того, как сильно он его сжимал.
Глава 26
Разговор не складывался.
Волков злился, но понимал, что девушка права, на сто процентов права. Он должен уехать и поддерживать только деловые отношения, но все равно после такого дерзкого заявления появилось какое-то непонятное чувство.
Оно возникло где-то в груди, отчего накатила злость, даже некая ревность. Сергей сжал оплетку руля, проскрипел зубами. Все его нутро сопротивлялось тому, что она сказала. Хотелось ответить, что нет, такого не будет, и она уже его, что бы ни говорила. Но это было все слишком противоречиво и не входило в его планы.
Ничего отвечать не стал. Настя скрестила на груди руки, отвернулась, снова начала смотреть в окно. Ей даже было обидно, что Сергей не возразил. Мог бы сказать хоть что-то.
Мол, она не права, и он хочет ее видеть. Хочет не просто видеть в приемной на рабочем месте, а каждое утро и день, завтракать вместе, принимать душ, проводить бессонные ночи. Ведь этого ждет каждая девушка от мужчины, который ей нравится. А от мужчины, которого она любит, ждет еще больше.
Любит?
Что за странные мысли?
Нет, Настя боялась сама себе в этом признаться. Она не любит его, потому что он ее никогда не полюбит. А она не хочет только отдавать и не получать ничего взамен. Это неправильно. Это не отношения, это какое-то использование, это игра на слабости, на чувствах.
Нет, Настя так не хочет. Быть чьей-то любовницей, просто так болеть человеком, страдать по нему, ждать, когда он придет. А он в это время может завести семью, жену, детей.
Ну все, мысли Ветровой понеслись с крутого склона огромным снежным комом и готовы были придавить ее своей массой. Если она и дальше так продолжит размышлять, то можно сойти с ума.
Хорошо, что они в это время уже приехали, Настя выскочила из машины, хлопнула дверью. Волоков только успел сказать, что припаркуется и придет, но красная шапочка его секретарши уже мелькала далеко.
Размахивая сумочкой, Настя энергично пошла к подъезду, не замечая двух своих «прекрасных» подружек-соседок.
– Здравствуй, Настенька.
– Здрасьте.
Буркнула, вышло грубо. Даже не посмотрела в их сторону. Старушки поджали губы и проводили девушку недобрым взглядом.
– Что за невоспитанная пошла молодежь! А казалась такой хорошей, такой милой девочкой.
– Да, да, да, ты права. Вот бабка бы ее в гробу перевернулась, узнав, какая стала ее внученька.
Забежала в подъезд, запыхавшись, поднялась на пятый этаж, вставила ключ в замок и поняла, что дверь не заперта. Страх мурашками пробежал по телу, ноги подкосились.
Кто это может быть? Грабитель, Матвей или папа приехал?
Сразу несколько вариантов прокрутились в голове, но ни один из них Ветровой не понравился. Если это папа, ты ей точно конец. Он увидит мужские вещи, поймет, что его дочь живет с мужчиной, а когда узнает, что он ее начальник, да еще старше на одиннадцать лет, то отберет квартиру.
До тех пор, пока дочь не начнет вести себя хорошо, по его мнению, а это значит жить по его правилам и переселиться в загородный дом, а Настя не уживется с Лизой. Если это Матвей, то наверняка подготовил ей какую-то гадость.
Господи, пусть это будут грабители, пусть они заберут из квартиры все ценные и не очень вещи, но оставят Маркиза, но только бы это был не папа.
Девушка вошла в прихожую, прислушалась, в квартире пахло едой. Кто-то совсем недавно что-то приготовил, и это судя по аромату, была курица и выпечка. Но утром в холодильнике оставался вчерашний недоеденный ужин из ресторана, а еще два яйца, кусочек сыра и полторы сосиски.
Пошла вперед, даже не думая бежать или вызвать полицию, или дождаться шефа. Медленно ступая, взяла с вешалки длинную ложку для обуви, выставила вперед, чтобы в случае чего обороняться ею как мечом. У дверей спальни сидел Маркиз, показала ему жестом, приложив палец к губам, знак молчать.
Заглянула на кухню. Около холодильника спиной к ней у раковины стоял мужчина. Вот он резко повернулся, Настя еще больше выкинула руку с обувной ложкой вперед, закричала, мужчина закричал тоже, выпучив глаза и с грохотом уронив на пол нож.
Шок и испуг длился ровно три секунды.
– Рома! Рома, какого хрена? Какого хрена ты здесь делаешь?
– Настя?
– Нет, блин, королева Виктория!