Катрин пробила дрожь. Я встал и налил ей стакан воды, протянул его ей, она с такой благодарностью приняла его, отпила и решилась продолжить.
— Испытания были просто ужасные. Те люди в клетках животных были оборотнями. Их хотели заставить заняться со мной… сексом. Они отказались. Им угрожали, их били током, плетью, грозились вспороть брюхо и исследовать изнутри, а потом кинуть тела к ногам близким. Ни один не согласился. Тогда, у них взяли небольшое количество спермы и стали вводить заключенным женщинам, в том числе и мне. После того, как ее вводили в клетку заходили охранники и начинали…
Катрин всхлипнула, слезы покатились с ее щек. Я понял ее без слов.
— Бедная, бедная моя девочка! Обещаю, — обнимаю ее и начинаю баюкать в своих руках, — Они все поплатятся за это.
Катрин разрыдалась у меня на плече. Чувствовал всю ее боль и отчаянье, она так боялась, но не сдалась и вынесла все это.
Всхлипы прекратились лишь спустя десять минут.
— В один прекрасный день в моей камере охранник забыл свой телефон. Я набрала номер телефона своей подруги, рассказал ей все, но она мне не поверила и тогда я отправила ей фотографии, которые я сделала на этот телефон. Камера была плохой, что не удивительно в то время, но фото получились вполне неплохие. На следующий день в подвал ворвались военные и вытащили нас оттуда. Была такая суматоха! Все охранники, врачи и даже уборщики бежали оттуда, но не у всех получилось. В тот день Кристофера не было там, и он остался на свободе и просто замял это дело.
Сразу после освобождения пошла в больницу и оказалось, что я беременна. Записалась на аборт, но уже на следующий день. Когда я пришла домой, то там застала бывшего. В тот момент сделать мне что-то плохое он не мог, но он и не планировал. В тот момент он и посвятил меня в свои планы: его план заключался в том, чтобы создать свою собственную армию оборотней, но не простых, а ликанов. Кристофер бредил этой идеей несколько лет и вот он узнал об особых гормонах самок оборотней и предпринял попытку похитить одну. Ему не удалось, но в течение времени до него дошел слух о том, что человек тоже может стать парой и он решил проверить его. Слух как выяснилось, был правдой. Этот… ублюдок начал похищать «особых» девушек и издеваться над ними, ставить эксперименты.
Я вызвала полицию, нажаловалось на то, что он меня бьет и пытался изнасиловать. Слава Богу, его увезли. На следующий день я сделала аборт, но неудачный и с тех пор я бесплодна.
— Но как мы поняли, — она улыбнулась, — Я — твоя пара, и могу выносить тебе деток. Не смотря даже на эту болезнь.
Я усмехнулся и обнял ее покрепче. Вот теперь я знаю обо всем. Какая же она храбрая, не сдалась, вынесла все это, и осталось такой же сильной.
— Знаешь, — снова заговорил она, — А ведь после Кристофера, спустя много лет, я влюбилась еще раз.
— И в кого? — ревностно заворчал я.
Девушка рассмеялась.
— В тебя, волчок. Ты даже не представляешь, как я ждала ТЕБЯ! Не спецназ, не оборотней в целом, а тебя. Грозилась, что ты придешь за мной, спасешь и прибьешь их всех.
Я замер от такого неожиданного признания в любви. Я уж думал, что не дождусь. Прислушиваюсь к ощущениям: волк ликует, требует немедленно показать паре, как любит ЕЕ и желает.
— Я тоже люблю тебя, — шепчу в ответ.
Она отстраняется от меня. В ее глазах стоят слезы, в них плескается счастья и любовь. Наши губы неожиданно встречаются, сплетаясь в горячем поцелуе.
Эпилог
Полгода спустя.
Катрин.
Я сладко спала после невероятно тяжелых родов. Все началось с того, как я стояла и готовила любимое блюдо любимого мужа, которым является альфа в течение уже четырех месяцев. Острая боль пронзила мой уже довольно большой живот, и тогда я поняла — начались схватки. У оборотней беременность длится три-пять месяцев, а у пар-людей длится шесть-семь месяцев. Я была на шестом.
Я позвала Грея, и он тут же появился в дверях кухни, подбежал ко мне и поднял на руки. Потом я помню уже плоховато. Крики, похоже, мои, ор Грея, что все плохо работают, а его любимая пара — то есть я — страдаю, и он всех разорвёт после того, как это все закончится. Затем были роды, тяжелые роды. Было больно, что совсем не удивительно. Роды длились двенадцать часов, и все это время Грей находился за дверьми и бесновался, переживал за меня и рычал на каждого, кто подойдет слишком близко к двери. На его отсутствии настояла я. Не хотела видеть то, как он злится и рычит на врачей, мешая им.
Родился сначала мальчик, а за ним через пять минут последовала девочка. Двойняшки. Такие маленькие миленькие детки. Мне дали их подержать всего пару минут, а затем их забрали от меня, потому что я начала отключатся.
А теперь я лежу здесь и ничего не понимаю. Где мои дети? Где мой муж? И что произошло? Распахиваю глаза, мягкий свет не ослепляет глаза, светит мягко, не раздражая. Поворачиваю голову и вижу своего мужа с детьми на руках. На правой руке лежит мальчик, а на левой девочка. Я поняла это по пеленкам. У мальчика — голубая, у девочки — розовая.
— Грей, — зову его.
Он тут же откликается, его взгляд столь нежен и полон любви.
— Катрин, — с хрипотцой в голосе произносит мое имя, — Ты очнулась.
— Ага, а что произошло? И как они? Все хорошо?
Беспокоюсь больше о детях, чем о себе.
— Нормально. Ты потеряла сознание из-за переутомления. Я так испугался за тебя, — зашептал он.
Муж встает и идет ко мне. Девочка захныкала, а мальчик просто смотрел на свою сестренку глазами полного изумления. Беру сначала девочку, она тут же замолкает, а затем протягиваю руку, чтобы забрать мальчика. Грей улыбается и отдает мне и его.
— Какие маленькие.
У обоих малышей были черные, как самая глубокая ночь, глаза, и такие же черные волосы. Крошечные ручки и ножки, и такие же маленькие пальчики с крохотными ноготками. Грей говорил, что щенята открывают глаза спустя пару часов. Вот это да! Вот она выгода быть беременной от оборотня.
— Они просто чудо, — Грей обнял меня за плечи, — Спасибо тебе! За все.
— Это тебе спасибо, — шепчу в ответ, — Если бы не ты, то я бы так и осталась в своем коконе. Жила бы с кошками и диким чувством вины.
Наступило молчанье. Слова были не нужны. Мы просто любовались своими малышами, что так забавно пускали слюнявые пузыри изо рта,
— Знаешь, я понял слова сестры.
— Слова сестры?
На третий месяц своей беременности, я познакомилась с Вол, сестрой моего альфы. Она была не просто волчицей, она была гадалкой, обладательницей редкого дара.
— Ага, — он все еще любовался младенцами, — Она говорила, что я обрету нечто большее, чем просто семью. Она была права. Наша дочь, — он погладил ее по пухлой щечке, — Обладает таким же редким даром, как и сестра. Она будет сильной гадалкой. Я чувствую ее силу, — его внимание переключилось на мальчика, — А мальчик будет сильным альфой. Он поведет стаю после меня.
— Правда? — удивилась я.
— Да, как их назовём?
Призадумалась. И правда! Мы же совершенно не обсуждали этот вопрос, хотя я хотела. Грей же говорил о том, что поймем, как только увидим их. И он прав. Уже знаю, как можно назвать нашей малышей.
— Адель и Аристарх.
Грей изумился, но возражать не стал.
— Значит, Благородная и Глава лучших. Мне нравится.
Он чмокнул меня в лоб, прижал к себе и стал просто наблюдать. Малыши снова захныкали, требуя еды.
Любимый просто наблюдает то, как я кормлю грудью малышей, а я слышу его мысли.
«Как же я люблю тебя и наших детей, Адель и Аристарха. Спасибо тебе за все!»
Меня затапливает волной счастья с ног до головы. Тянусь к нему мысленно, дабы передать свои мысли и сказать:
«Я тоже люблю тебя».
КОНЕЦ!