– Больше никто с ним не справится.
– Весьма признателен, но… Почему вас это интересует? Отравленная девица – она вам кто?
– Никто. – Фрост поколебался и продолжил: – То есть я был знаком с ней. Но я говорю об опасности… Черт, надо все по порядку! Значит, было так…
– Позвольте, – резко перебил его Вулф. – Если погибшая не приходится вам родственницей и вообще человек не близкий, в какое положение вы ставите сыщика, которого пригласили? И потом: если вы не убедили Макнейра приехать ко мне, где гарантия, что он пожелает разговаривать со мной, если я приеду к нему?
– Будет, обязательно будет. Я объясню…
– И последнее. Я беру высокую плату.
– Это я знаю. – Молодой человек сильно покраснел и подался вперед. – Послушайте, мистер Вулф, я давно вырос из коротких штанишек и денежек отцовских потратил дай бог, особенно в последние два года, когда взялся финансировать театральные постановки. Все с треском проваливались. Но вот наш новый спектакль – гвоздь сезона! Премьера была две недели назад. «Пули на завтрак» называется, не видели? Билеты распроданы на два месяца вперед. Денег у меня хватит. Только бы докопаться, откуда взялся этот проклятый яд, и найти способ… – Фрост умолк.
– Способ… продолжайте, сэр!
Фрост нахмурился:
– Способ выманить из этой смертоубийственной дыры мою ортокузину, то есть двоюродную сестру, дочь брата моего отца.
– Вот как! – Вулф пристально посмотрел на посетителя. – Вы что, антрополог?
– Да нет же. – Фрост снова покраснел. – Говорю вам, я работаю в шоу-бизнесе. И готов заплатить вам в разумных пределах любую сумму, даже сверх того. Давайте сразу и об этом договоримся. Конечно, вы вправе сами назначить гонорар, но мне бы хотелось выплатить его двумя равными частями. Одну, когда вы узнаете, откуда взялись отравленные конфеты, другую – когда мы уломаем мою кузину расстаться с Макнейром. Хелен упряма, может, похлеще вас, и вам, наверное, придется отработать первую часть гонорара, чтобы получить шанс на вторую. Мне, впрочем, безразлично, отработаете вы или нет. Даже если и не распутаете обстоятельства смерти Молли Лок, но убедите Хелен уйти из фирмы, половина назначенной суммы – ваша. Учтите, на испуг Хелен не возьмешь, она не робкого десятка. Кроме того, она вбила себе в голову дурацкую привязанность к Бойдену Макнейру. Знаете, как она его зовет? Дядя Бойд! Хотя никакой он ей не дядя, а просто старый знакомый тети Калли, матери Хелен. Она его знает всю жизнь. Потом этот недоумок Жебер… Нет, лучше с самого начала… Куда же вы?
Вулф отодвинул кресло, поднялся и неторопливой твердой походкой, не лишенной даже некоторого изящества, вышел из-за стола:
– Сидите, сидите, мистер Фрост. Кажется, уже четыре, в это время суток я провожу два часа в оранжерее. Мистер Гудвин запишет подробности смерти Молли Лок, а также все ваши семейные обстоятельства, если они имеют отношение к делу. Мне остается только пожелать вам – кажется, в четвертый раз – всего хорошего.
С этими словами Ниро Вулф направился к дверям. Фрост вскочил и крикнул, с усилием выдавливая слова:
– Но вы приедете?!
Вулф обернулся:
– Фантастика! Вы же прекрасно знаете, что приеду! Но я вот что скажу: если бы на этой идиотской, возмутительной бумаге стояла подпись Алека Мартина – быть бы ей в мусорной корзине. Он делит клубни орхидей, понимаете? Фантастика!.. Арчи, мы встретимся с мистером Фростом в конторе Макнейра завтра в десять минут двенадцатого.
Фрост начал было кипятиться, уверяя, что дело не терпит отлагательств, но Вулф вышел, не обращая на него внимания. Я услышал урчание лифта и лязг дверцы.
Ллевелин Фрост повернулся ко мне – то ли радостный от успешного окончания разговора, то ли возмущенный вынужденной задержкой. Поскольку он стал нашим клиентом, я решил присмотреться к нему: светлый шатен, немного вьющиеся волосы зачесаны назад, широко раскрытые карие глаза, мало что говорящие о мыслительных способностях, крупный нос и широкий подбородок, тяжеловатый даже для его шестифутового роста.
– В любом случае я премного обязан вам, мистер Гудвин. – Фрост опустился в кресло. – Насчет Мартина вы здорово придумали. Большую услугу мне оказали, я этого не забуду, уверяю вас…
– Чепуха! – отмахнулся я. – Услуги я сам себе оказываю. А идея нашего коллективного прошения – заполучить сто́ящего клиента и заодно поставить научный эксперимент: сколько эргов потребуется, чтобы вывести моего шефа из состояния неподвижности. У нас три месяца интересной работы не было. – Я взял блокнот, карандаш и выдвинул боковую столешницу. – Кстати, мистер Фрост, не забудьте, что письмо вы сами придумали. Мне тут думать не положено.