- Ладно, Арт, дай мне передохнуть. Поговори с ней. Она тебя послушает.
- Не знаю, Пэт. Я же предупреждал ее в свое время, что ты пройдоха. Тогда она меня не послушала.
Данко нашел то, что искал. Его ключ, серийный номер Г-3291 Йейл, подходил к замку камеры хранения автобусной компании "Американ Либерти". Но была там и одна неприятная информация: имеет отделения по всей стране. Оставалось уповать на то, что искомый замок расположен в чикагском филиале.
- А знаешь, - говорил Ридзик любезным тоном, - я ведь даже предлагал заплатить ей за то, чтобы она не выходила за тебя.
Нунн выпрямился:
- Не хочу я слушать такую чушь. Знаете что, ребята, уматывайте-ка вы отсюда.
Данко спрятал салфетку в карман.
- Да ладно, Пэт, погоди, пока парень закончит.
- А я закончил.
- Вот и хорошо, - сказал Нунн, - так что уматывайте.
Они залезли обратно в автомобиль.
- Что-нибудь отыскали? Данко покачал головой:
- Нет.
- И что теперь?
Данко пожал плечами.
Когда они бесцельно кружили по городу, размышляя, что же делать дальше, Ридзик заметил, что за ними следует патрульная полицейская машина. Оба сидящих в ней были белыми, из чего он сделал вывод, что это не очередные выходки Бритоголовых. За Ридзиком плелся хвост из его же собственного учреждения - и делал это настолько плохо, что казалось, что те даже хотят, чтобы он заметил этот хвост.
Когда они приблизились к перекрестку, свет как раз переключался с зеленого на красный. Черт с ним, подумал Ридзик и надавил на акселератор, собираясь проскочить вперед и оставить преследователей торчать у светофора. Но не успел он разогнаться, как прозвучала сирена, машина полиции выскользнула из своего ряда и заставила Ридзика затормозить.
Полисмен на правом сиденье опустил окно и улыбнулся:
- Эй, сержант Ридзик, командир Доннелли страшно хотел бы вас видеть.
Но полиция проводила их не в управление, а в Главную больницу графства Кук - и через въезд они попали к отделу медицинского обследования и моргу. Ридзик почувствовал холодок. Кого на этот раз пришил Виктор?
Небольшая группа полицейских стояла у металлического столика на колесах. Бесформенный черный мешок скрывал тело. Работник лаборатории потянул за молнию, раскрывая этот саван.
Взору собравшихся предстало лицо Кэт Манзетти - необычайно бледное, с прилипшими к нему волосами. Ридзик издал невольный стон. Данко замер, ошеломленный. Он обещал ей свободу в обмен на помощь. За это Виктор поплатится тоже.
- Ее выловили из реки час назад, - сухим голосом произнес Стоббз, словно читая лекцию отряду новобранцев. - Предварительный осмотр обнаружил перелом шейных позвонков. Смерть произошла от удушья.
- Отвезите на вскрытие, - приказал Доннелли. В ушах у Данко звучали слова, произнесенные Виктором во тьме подземного гаража: "Она мне пригодилась. Украсила часть моей жизни в этом городе. А в остальном она - ничто".
- Это сделал Виктор, - сказал он. Доннелли резко посмотрел на него:
- Подержите язык за зубами, капитан. И вы тоже, Ридзик. - Доннелли оттащил Стоббза в сторону и зашипел ему на ухо:
- Если я стану разговаривать сейчас с одним из них, то наверно, схвачу инфаркт.
- Командир...
- Я вам точно говорю. Заткните их, Стоббз. Им конец. С Данко я хочу поговорить у себя в кабинете. Мне нужен от него какой-нибудь доклад, - он медленно покачал головой. - Знаете, я очень ошибался, когда решил, что мы ничего больше не потеряем.
Он двинулся прочь, но тут к нему подбежал Ридзик. Арту пришла в голову совершенно замечательная мысль.
Но Доннелли не проронил даже и слова. Одного взгляда на лицо командира было достаточно, чтобы понять, что никакие коврижки не убедят этого человека в том, что Ридзик заслуживает предоставления ему еще хотя бы одного-единственного шанса.
Данко не сводил глаз с лица Кэт. Он чувствовал свою вину за происшедшее а кто же еще почувствует? Уж, во всяком случае, не Виктор.
- Она - его жена, - заметил Стоббз.
- Да, - ответил Ридзик, - жена. Сукин сын. А его-то сестричка считает, что ей тяжко пришлось с Пэтом Нунном.
- Вы, ребята, по уши в дерьме, - сказал Стоббз.
- Глубокая мысль, - ответил Ридзик.
Санитары покатили столик с телом. Данко проводил его взглядом, как провожают уходящий поезд. Он не поворачивался, пока не захлопнулась бесшумно стальная дверь.
- У нее не было выбора.
- И у вас тоже, - сказал Стоббз. - Ридзик, вы переводитесь на работу в канцелярию. С сего момента.
Что ж, Ридзик так и предполагал.
- Данко, вы отправляетесь домой. Туда, где вам и следует быть.
Данко не пошевелил и мускулом. "Нет уж", - подумал он.
***
Доннелли решил, что если ему удастся выдержать переговоры сперва с парой русских дипломатов, а потом еще и с Данко, то он сможет поздравить себя с тем, что сумел сохранить свою сердечно-сосудистую систему еще на один день.
Хваткий дипломат Муссорский изо всех сил старался быть мил; Степанович действовал в своем привычном подкупающем репертуаре. Оба дипломата время от времени поглядывали сквозь заслон из растений и аквариумов на комнату дежурных, где Ридзик, сидя за своим столом, с необычайной медлительностью стучал на машинке. Рядом с его столом сидел Данко, отсутствующим взглядом уставившись в пространство. Глядели русские туда, чтоб убедиться, что Данко все еще на месте - невозможно было допустить, чтобы он снова скрылся. Им вовсе не хотелось приносить себя в жертву из-за товарища капитана Ивана Данко.
- Когда мы сможем забрать его? - спросил Григорий Муссорский.
- Когда я с ним разберусь, - резко ответил Доннелли. Он полистал бумаги на своем столе. - Мне это не доставляет особой радости. Но нам надо соблюдать наши процедуры, знаете ли.
- Москва настаивает, чтобы капитан Данко немедленно вернулся и представил полный отчет.
- Да пусть ваша Москва идет к... - Доннелли постарался успокоиться. Пусть ваша Москва займется своими процедурами, когда я закончу со своими. Это пока еще наша страна, товарищ, а я пока еще руковожу этим полицейским отделением.
- Капитан Данко находится вне вашей юрисдикции.
- Да и черт с ним! - Доннелли почувствовал, как поднимается его давление. - Ладно.., ладно.., когда его рейс?
- Сегодня вечером в двадцать два ноль ноль, - сказал Степанович.
- Хорошо. К этому времени я закончу. Капитана и сопровождение до аэропорта вы получите в девять. Но сперва мне нужно с ним поговорить. Дайте мне на это время, а потом он ваш. Даю вам свое слово.
Дипломаты предпочли бы, чтобы им дали Данко. Они бы отвезли его в Советское консульство, там доктор ввел бы успокоительное - и тогда Данко можно было бы отвезти в аэропорт когда им угодно, и как им угодно. Если бы удалось забрать Данко сразу, то не понадобилось бы сопровождение. Но они понимали, что правила тут диктует Доннелли. А им оставалось лишь скрежетать зубами и подчиниться этим правилам.
Ридзик, склонившись над машинкой, долбил по клавишам со скоростью, приближающейся к одному слову за месяц. Одри, секретарша Доннелли, похлопала его по плечу:
- Я могу сделать это для тебя на компьютере за полчаса. Кстати, Доннелли хочет вас видеть.
- Черт, - пробормотал Ридзик. - Началось.
- Не тебя, Арт. Капитана Данко.
- Хорошо, - Данко встал.
- Нет. Ничего хорошего, - ответила Одри. - На вашем месте я бы надела каску.
Поднявшись, Данко оправил пиджак и подтянул узел на галстуке, словно отличник боевой подготовки перед парадом. Быстрым шагом устремился он в кабинет Доннелли.
Ридзик проводил его взглядом:
- Знаешь, Одри, я почти завидую этому хрену.
- Отчего?
- Когда он вернется домой, то его просто кокнут. А может, пошлют на рудники. Говорят, в Сибири в это время года красиво. А я? Начнутся слушания и допросы, административные наказания, пресса, и что-бы-сказала-моя-мама - и уже потом мне наступит конец.