За спиной она услышала протяжный звук — это стрела Тулкха, наконец-то, отделилась от тетивы лука. Не оглядываясь, Зо поймала летящую стрелу в воздухе. Она сделала это легко, не задумываясь, как человек, снимающий книгу с полки. Позади неё, среди кажущихся неподвижными снежинками, стоял Тулкх, скривив губы в попытке произнести свое ругательство, а пятеро остальных мертвецов замерли словно статуи, почти не двигаясь, в различных атакующих позах.
Подавшись вперед, она сломала стрелу на две части и вонзила каждую из половинок в черепа двух ближайших трупов так сильно, что насадила их лицом к лицу, словно соединила вместе любовников на вечные времена. Она с усмешкой схватила одного из них за руку, наблюдая при этом, как один из ситхов уже успел вцепиться в другого зубами, начав грызть тому лицо. Затем она быстро раскрутила их тела вокруг своей оси, резко дернув за руку, при этом, не отпуская её. Рука была оторвана по локоть, и она отбросила её в сторону.
Она почувствовала, что события стали двигаться быстрее, и ей теперь надо было держать ухо востро. Снежинки в изобилии вновь посыпались сверху, словно конфетти. Ситх, которого она подбросила до этого вверх, наконец, упал вниз. Когда последний из мертвецов двинулся к ней, она услышала глухой удар и звук треска десятка сломанных костей. — … Ложись! — раздался, наконец, крик Тулкха, который, казалось, только сейчас понял, что стрела, вылетев из его лука, пропала, а на земле валяются мертвецы, разорванные на куски. Он посмотрел на Зо. Его ноздри дрогнули.
— Оставила для меня что-нибудь?
Она показала на два тела корчащихся в снегу между ними. Tулкх поднял копье и проткнул их обоих. Его глаза горели насыщенным красный цветом, переполненные удовольствием, и не возникало никаких вопросов — чему он так радуется. Зo подумала, что никогда не встречала прежде человека или инородца, получавшего такое наслаждение от самого процесса убийства.
Хестизо…?
На этот раз это был точно голос орхидеи.
Хестизо, иди ко мне…
Она остановилась и прислушалась, чувствуя, что улыбается, охваченная внезапным всплеском надежды. Откуда-то из снегопада на нее смотрел Тулкх.
— Что опять? — поинтересовался он.
— Мураками, — сказала она. — Она жива!
— Я помню, ты говорила…
— Я знаю! Но я слышу ее! Она зовет меня!
Tулкх нахмурился, это его не убедило.
— Куда?
Она посмотрела назад через метель.
— В библиотеку.
Глава 32. Пожар
Гореть было приятно.
У нети в голове почему то засела эта тривиальная фраза, видимо, осознав, что он, так ничего и не понял в своей долгой жизни. Через несколько минут после того, как Скабрус оставил его здесь с поручением заманить сюда джедая — его престарелый и заскорузлый ум начал удивительным образом проясняться.
И — о-ох, гореть было очень приятно, очень приятно.
Схватив очередную порцию голокниг своей костлявой, словно ветвь дерева, рукой, библиотекарь бросил их в разгорающийся огонь. Пламя поднялось еще выше.
После того, как Повелитель ситхов заразил его, Даил'Лисс пережил краткий, но мучительный спазм физической слабости и страдания. Боль усугубили опасения, которые возникали в его голове в течение дня. Это было с ним всегда, когда он оказывался вне стен своего жилища. Болезнь была в нем, она разрушала его, распространяясь по всему стволовидному телу, от каждой ветки к каждому листочку.
А болезнь смеялась.
Сначала смех звучал то насмешливо, то горько и холодно, отчего у нети все внутри леденело. Даже ужасный смех ситхов не мог сравниться с темной злобой звучащей в нем.
Старый дурак, говорила болезнь — глупое дряхлеющее существо, твоя жизнь была впустую потрачена здесь, среди книг.
Нети пытался возразить, пытаясь объяснить, что эти свитки и тексты — смысл всей его жизни, и, что она должна оставить его в покое. Но болезнь не выказала ни малейшего внимания к его словам. Он хотел еще что-то сказать, но потом понял — его никто не слушает.
Уже слишком поздно, сказала болезнь. Я даю тебе новую жизнь и новое назначение, и ты будешь всегда вспоминать меня… Будешь ли ты вспоминать мой образ, старое дерево? Будешь ли ты вспоминать мой образ?
Ты о чем? Спросил нети. Какой твой образ?
Кровь и огонь.
И с этими словами все изменилось. Он оглянулся и посмотрел на хранящиеся в библиотеке книги, бесчисленные свитки и древние тексты с которыми он провел всю свою жизнь, собирая их, изучая и каталогизируя в течение тысячи с лишним лет, и он понял, что они представляют из себя на самом деле.