- Адель, ты чудесный человечек, - фройляйн вдруг поднялась быстро и порывисто, обогнула Адель со спины и крепко обняла. - Du bist der schönste Mensch, den ich irgendwann getroffen habe.[3]
Адель, не ожидавшая столь бурных проявлений симпатии, застыла в той же позе, в какой и сидела. Отпустив её, Рита пристроилась сбоку, облокотилась о подлокотник стула.
- Будешь скучать по мне, когда я умру?
- А ты собралась умирать, Рита?
Та с неопределённой усмешкой пожала плечами:
- Сейчас такое время... Не знаешь, где окажешься завтра.
- Умирать нехорошо, - сказала Адель.
- Далеко не самое худшее, что может быть.
Адель не нашлась что ответить, и обе замолчали. Рита встала и, уже не усмехаясь, приблизилась к окну. Она немного щурилась, высматривая что-то в темноте снаружи, и Адель вдруг подумала, что этот «фирменный» прищур может на самом деле быть следствием не очень хорошего зрения. (Она ведь, кажется, золотая медалистка в прошлом... Наверняка, много сидела над книжками и тетрадями).
- Знаешь, я когда-то в детстве боялась темноты, - ровно произнесла Рита, по-прежнему не глядя ни на что в особенности. - Сейчас уже нет, конечно. Но иногда... бывает, так всё накладывается, что-то вдруг разворошит всё, что было... И накатывает снова.
- Что-то случилось? - поняла Адель.
- Случилось? Да не то чтобы случилось. Одна чушь, нечего и разговоры заводить. А если я кому-нибудь скажу, - она оглянулась на Адель с какой-то вымученной улыбкой, - скажу, что меня преследует призрак прошлого? Ведь правда же, чушь. Какие такие призраки, их же не бывает.
- Призрак? - удивилась Адель и тут же догадалась. - Ты про то письмо, да?
- Откуда ты знаешь про письмо? - быстро спросила Рита. Она вся вмиг напряглась, взгляд стал холодным и подозрительным.
- Ну... - замялась Адель. Поздно вспомнила, что к этой информации прилагалось настойчивое напутствие не распространяться.
- Тоже от Женьки? - Адель смущённо кивнула. - Вот трепло. Я же просила его никому не говорить.
- Я никому больше не рассказывала, - поспешно заверила Адель. - И всё равно почти ничего не знаю. Только самую малость...
- Там нечего знать - старая глупая история. Просто теперь наплыло всё прошедшее, кажется даже, что из темноты вдруг полезут какие-нибудь чудища. Выследят, слетятся, как стервятники. Хорошо бы кто-то был рядом, - Рита нервно хохотнула и отмахнулась. - Забудь. Не было никакого письма.
Но что-то гнело её. Квартирный, устало-жёлтый свет падал на её лицо по-другому - не так, как от люстр Дворца Культуры и фонарей вечернего парка. Лицо, кстати, не такое уж красивое по обычным меркам, хотя, пожалуй, это неважно. И, несмотря на то, что Адель успело исполниться на пять лет меньше, она вдруг увидела всё ту же девочку-подростка, какой, наверно, и была фройляйн, когда ещё училась в школе. Она теперь умеет больше, эта девочка, лучше справляется с собой и с окружающим миром и иногда может казаться почти взрослой, но, по сути, всё так же бьётся один на один с теми же проблемами, с теми же собственными комплексами. Когда она презрительно усмехается, когда кидает острые слова и заигрывает со смертельной угрозой, - на самом деле у неё ведь нет никакой защиты от страшной суровой реальности.
Адель почувствовала всё это как-то вдруг, сразу, до крайности отчётливо. Было даже боязно покидать Риту одну в таком состоянии.
- Если хочешь, я останусь на ночь, - предложила Адель. И тут же повторила, чтоб её не поняли неправильно. - Если хочешь.
Рита мгновенно обернулась с покровительственной улыбкой:
- Хочу. Останься.
Она окинула взглядом диванчик, стоявший у стены.
- Правда, здесь в жизни никто не поместится. А кровать у меня одна и узкая, - Рита со смехом подалась в сторону соседней комнаты. - Но ничего, мы что-нибудь придумаем.
_________________________
[2] Друг Хайн, дай мне свою руку,
Поведи меня в страну снов,
Укажи конец моему страданию,
Унеси меня в вечность.
[3] Ты - самый прекрасный человек, которого я когда-либо встречала.
Утром Адель засобиралась - пора бы уже и домой. В комнате было светло, Рита сидела на подоконнике и не спеша ела тонкой ложечкой шоколадный мусс. Небрежная изящность её позы, солнечный блик на стеклянном изгибе чашки, лёгкие белые занавески у окна, - это казалось нежданным приветом из прошлой эпохи. Будто всё сохранилось так, как было до пришествия идола - до того, как сказали строиться в шеренги.
- Интересно, станет ли когда-нибудь снова нормально, - тихо проговорила Адель.
Рита посмотрела со спокойным интересом:
- Когда-нибудь должно же стать. Хотя, возможно, уже не при нас.
- Хотелось бы и самим пожить, - улыбнулась Адель.
Рита, машинально прикусив ложечку, о чём-то думала.
- Вообще, сейчас советуют сматываться за границу, я слышала. Пока ещё можно. Говорят, скоро их совсем перекроют.