На лице старика появилось облегчение, а остальные жрецы сразу зашевелились, стали негромко переговариваться на своём языке, поскольку на славянской речи говорил лишь старший из друидов.
- Он поведёт вас.
Поднялся довольно молодой, но уже имеющий серебряный серп на поясе мужчина, слегка поклонился, потом вновь уселся на траву, а старший продолжил:
- Знает ваш язык. Немного, но достаточно, чтобы объяснить.
- Хорошо.
- Когда вы отправитесь в путь?
Брячислав нагнулся к Гостомыслу, перемолвился короткими фразами, потом вновь распрямился:
- Утром следующего дня, жрец.
- Пусть будет так. Лаэль будет на берегу утром.
Затем все друиды молча поднялись, поклонились, и ушли по тропе наверх. Двое повели спасённого дружинниками чужака. Брячислав с облегчением вздохнул, потянулся:
- Они меня утомили.
- Да, брат. Меня тоже.
- Однако, хитрецы! Желают нашими руками таскать каштаны из огня! Вы проливайте свою кровь, но мы вам ничего не скажем!
- Ха! Ты думаешь, они что-то знают на самом деле?
- А разве нет?
Гостомысл удивлённо взглянул на старшего брата, а тот погладил длинный оселёдец на выбритой голове:
- Нет. Поэтому друид и не стал говорить. Он просто не знает. А показать незнание для него несмываемый позор. Так то, брат!
Второй князь удивлённо покачал головой:
- Вот же… Раз так…
- Тут вот что, брат… Я слыхал про это капище. Год назад на арконском торжище один из торговых гостей хвалился, будто бы монах из этого капища вернулся с Зелёных Остров, где основал поселение.
- Зелёные Острова? Но это же Эрин!
- Не Эрин. Он отплыл в ту сторону, напротив которой встаёт Ярило. И там, спустя недели пути нашёл землю, где из земли бьют горячие ключи кипятка, и множество дымов пробивает себе путь наверх. Перезимовав там, двинулся дальше, поскольку стаи птиц летели в ту сторону осенью, и возвращались весной жирными и откормленными. Подумав, сей Жрец Проклятого, рассудил вполне здраво, что там, куда улетают птицы, есть иная земля. Обильная и сытная, раз твари зимуют в тех местах.
- И друиды…
- Они – не друиды. Может, один или два из них. Остальные – просто…
Старший князь махнул рукой в жесте отвращения, и, заметив, что отроки смотрят на него удивлёнными глазами, рассвирепел не на шутку:
- Бездельничаете?! Оружие проверили? Доспехи почистили?! Десять кругов вдоль бухты туда и назад в полной броне! Завтра в бой, а вы ворон ловите!..
Делать нечего, пришлось торопливо доставать из мешков доспехи, одевать их, а потом бежать по вязкому мокрому песку… Хвала Богам, что бухта не слишком велика была. Все четыре насада практически полностью её заняли. Но всё-равно, пришлось вспотеть… Потом чистили брони, проверяли тулы[7] со стрелами, словом, улеглись отроки уже когда давно стемнело…
…- Слав, спишь?
Тот сонным голосом ответил:
- Нет ещё…
Храбр подполз поближе, накрыл головы обоих шкурой, едва слышно прошептал:
- Как думаешь, зачем нам вольные земли?
- Не знаю. Прости, но я спать хочу. Давай после капища поганого поговорим, хорошо?
Друг обиделся, откатился в сторону. Впрочем, досталось и ему, так что буквально через пару вздохов он уже провалился в глубокий, но чуткий сон… Разбудили отроков рано. Ещё было темно, но костры, разведённые в выкопанных в песке ямах, уже горели вовсю, и запах горячей каши щекотал ноздри. Быстрое умывание, чистка зубов, потом – завтрак.
- А ты друида видел?
- Не-а…
- Так вон же он! С Путятой стоит!
Друид был не в белых одеждах, в которых являлся накануне, а в коричневом длиннополом одеянии. Впрочем, посох и серп у пояса оставались у него по-прежнему…
- Точно…
- Пошевеливайтесь, отроки! Нечего лясы точить!
И юноши с утроенной силой заработали деревянными ложками… Потом – посуду за собой помыть, помочь дежурным вымыть котлы. Под дружные выкрики насады стронулись с места и закачались на воде. Воины заспешили на их палубы, занимали свои места. Друид взошёл на корабль Брячислава, и отроки довольно переглянулись между собой – может, выдастся момент, и можно будет переговорить с чужином? Узнать о землях, мимо которых плывут лодьи, что за такая проклятая Богами вера в Распятого или Проклятого Истинными Богами. И что такое вообще этот Раб…
- Гой-да!
Гулко в рассветном тумане ударило било, вёсла легли на воду, выводя насады из бухты. Ещё удар и ещё… Острые носы легко резали чёрно-синюю гладь, вздымая белопенные усы. Друид торчал на корме, и отроки даже обиделись – вот, не поговорить. Не узнать...
Глава 5.
Монастырь находился в большой ложбине, между невысоких плоских холмов, густо поросших ельником. Дружинники, оставив два десятка для охраны лодей, вытащенных на берег, затаились, ожидая вестей от посланных к строениям капища Распятого Раба разведчиков. Те не заставили себя долго ждать, вернувшись ещё затемно. В монастыре, судя по хлопотам, готовились к какому то празднеству. Услышав об этом друид долго морщил лоб, потом удивлённо поведал, что вроде бы у Проклятых ничего такого особого не должно быть. Может, прибыл какой то важный гость? Братья-князья задумались над вестью – не хотелось бы ввязываться в тяжёлую сечу. Ромеи – умелые бойцы, известные по всей обитаемой земле. И случись с ними схлестнуться – потери среди воинов неизбежны. А у них каждый меч на счету. Впрочем, этот монастырь единственное место, где могут знать о землях за Оловянными островами. Так что хочешь – не хочешь, а штурмовать придётся. Хотя стены невысоки, да и само капище невелико. Человек пятьдесят монахов, самое большее. Ну а если кто приехал из-за Стены, то вряд ли с ним большая дружина. Да и на морской каторге хвалёных римских солдат побили на удивление быстро. Может, и слава знаменитых легионов дутая? Приказ прозвучал, и крадучись дружинники двинулись к сложенным из дикого камня стенам… Славянские воины сызмальства учились искусству скрадывания[8]. Русский воин умел проползти под носом у дикого зверя так, что тот не поводил ухом. Могли почесать шею пьющего воду оленя, просочиться через густой кустарник, не шевельнув ветки с росой. Так что через некоторое время, когда в монастыре ударили в колокол, возвещая к утренней молитве, сто пятьдесят воинов дружины уже замерли под стеной, ожидая сигнала князей. Но Брячислав медлил, и вскоре стало ясно, почему – под бормотанье себе под нос молитв монахи, облачённые в грубые грязные рубища, источающие густой запах мочи и кала, потянулись в самое высокое строение посередине монастыря, увенчанное крестом. Через короткое время почти все они, за исключением пары послушников, отличающихся от прочих одеждой, собрались там, и только тогда старший Князь дал команду… В один миг взметнулись в воздух арканы, ухватив своими петлями зубцы стены, и быстро перебирая руками дружинники в мгновение ока оказались во дворе. С силой пущенное копьё ударило некстати вышедшего служку в затылок, погрузив того в глубокий сон без сновидений навсегда. И бесшумно приземлившись на полусогнутые ноги воины быстро оцепили все строения, подперев ворота молельни кстати валяющимися кольями. Затем началась проверка всех остальных помещений. Монахи по-прежнему заунывно тянули свои молебны, ещё не зная, что уже не они хозяева этого места… С найденными в помещениях монастыря очень немногими людьми покончили в мгновение ока. Да и что могли те против лучших из лучших? Ничего. Короткий взмах меча, а то и удар голой рукой, и вот уже бездыханное тело распластывается там, где его застигла смерть… К ногам князей бросили перепуганного полуодетого мужчину средних лет, непрерывно бормочущего нечто вроде «Брендан», «Брендан». Брячислав толкнул Путяту:
- Чего он?
Жрец прислушался, потом переспросил на той самой квакающей молве, на которой общался со спасённым с каторги чужаком. Старик ответил, Путята вновь переспросил, и пленный повторил вновь то же самое. На лице жреца появилась улыбка:
- Повезло нам, княже, неслыханно…