ходился в самом конце этой улицы недалеко от её пересечения с улицей Аль-Наср. Всё произошло так быстро, что я даже не успел толком рассмотреть дома на улице Амр Бин аль-Ас. Файсаль аль-Фатхи и я расплатились с таксистом (цена оказалась не такой уж и высокой), после чего автомобиль укатил прочь, поднимая за собой облако пыли. Файсаль потащил меня к Триумфальной арке Марка Аврелия и, не дав даже полюбоваться этим величественным сооружением, на котором ещё сохранились следы древних барельефов, свернул за небольшую мечеть, минареты которой устремлялись в безоблачные лазурно-голубые небеса. Путь наш пролегал по узенькой улочке между низкими бело-жёлтыми домиками. Наконец мой спутник остановился перед одной из массивных дверей и постучался. До моего слуха донеслись быстрые шаги, после чего дверь со скрипом отворилась. На пороге стоял мальчик лет десяти-одиннадцати, босоногий, поджарый и темноволосый, с большими внимательными карими глазами и загорелой кожей. На парнишке были простые брюки из грубой ткани и грязная потёртая рубашка. - Здравствуйте, господин аль-Фатхи, - вежливо поздоровался мальчик. - А это кто? - он мгновенно перевёл взгляд на меня. - Здравствуй, Хасан. Это иностранный турист, господин Казимир аль-Афинов из Украины, - представил меня мой спутник с таким пафосом, будто я был как минимум премьер-министром. Хасан внимательно посмотрел на меня, а затем распахнул дверь настежь. - Проходите, - коротко велел он. Первым в полутёмную прихожую вошёл Файсаль аль-Фатхи. Следом за ним - я. Щупая на всякий случай пистолет, скрытый под пиджаком, я осмотрелся. Ничего примечательного в прихожей не было - обыкновенные белые стены из глины и простой деревянный пол. Дальше, вглубь здания, вёл коридор. Пройдя по нему, мы очутились в помещении, которое, судя по количеству расставленных там мольбертов и пятнам краски на стенах, было художественной мастерской. Сквозь узкое окошко в мастерскую просачивались солнечные лучи, освещавшие подсыхающий пейзаж на одном из мольбертов. Я подошёл поближе к картине, с любопытством разглядывая её. - Нравится? - спросил Хасан, тоже приблизившись к пейзажу. - Её рисовала моя сестра Альфард. Если хотите, я могу и другие показать. - Покажи, - велел мальчику Файсаль аль-Фатхи. - Я уверен, что господину туристу понравится. - Один момент, - парнишка кивнул и скрылся за дверью, имевшейся в мастерской. Через пару минут он вернулся с несколькими небольшими свертками. - Вот, смотрите! - Хасан развернул свёртки один за другим, положив их на письменный стол у окна. - Но это ещё не всё. Остальные на улице. - Секундочку, - я рассматривал одну из предложенных картин. Она изображала город на берегу моря. Над городом чёрным столбом поднимался дым, кое-где можно было заметить отблески пожара, прибрежная дорога была перекрыта парочкой покорёженных и сожжённых машин. И, резко контрастируя со всем этим кошмаром, над городом вставало солнце, окрашивая небо и облака в красный, розовый, золотой... - Как называется картина? - немного помолчав, спросил я. - «Рассвет над Триполи», - очень серьёзно, тоном опытного искусствоведа ответил Хасан. - Её написала моя сестра Альфард. Символизирует картина надежду. Каждый новый рассвет приносит надежду. Надежду на лучшее... - Надежду на лучшее, - задумчиво повторил я. - Я покупаю. Сколько она стоит? - Пятьдесят динаров, - ответил мальчик. Я запустил руку в карман пиджака и выудил оттуда потрёпанный бумажник, из которого извлёк жёлто-коричневую купюру в пятьдесят динаров, изображающую бывшего ливийского лидера Муаммара Каддафи с одной стороны, и бедуинскую палатку с другой. Хасан, едва получив пятьдесят динаров, молча отправил их в карман. После этого он упаковал картину и вручил её мне. - Благодарю, - кивнул я. - Вот видите, - шепнул мне на ухо Файсаль аль-Фатхи, - недаром я привёз вас сюда. Пойдёмте, а ещё многое вам не показал. - До свидания, - попрощался я с Хасаном и в сопровождении моего спутника отправился в сторону выхода. - Всего хорошего, господин турист, - закрывая за нами дверь, сказал мальчик. - Заходите ещё. - Непременно, - пожелал за меня господин аль-Фатхи. - Передавай Альфард привет от меня. - Обязательно, - пообещал Хасан. Дверь в мастерскую закрылась. Мы пошли дальше. За углом улочка расширялась и превращалась в мини-базарчик под открытым небом, который был буквально усеян многочисленными пёстрыми торговцами, улыбающимися во все зубы и зазывающими посмотреть на свой товар. Продавалось здесь всё - от чая и трав до картин и статуэток. - Откуда вы знаете Альфард? - поинтересовался я у моего проводника, нюхая чай у одного из торговцев. Торговец выглядел более чем счастливым, а его коллеги буквально пожирали меня взглядом. - Наши семьи когда-то дружили, - довольно лаконично пояснил господин аль-Фатхи и тотчас же сменил тему. - Вы будете брать чай? - Разумеется, - кивнул я и спросил у торговца цену. Чай оказался довольно дешёвым и я охотно купил его, после чего приобрёл ещё и статуэтку для мамы - она любит подобные вещи. И неизвестно, сколько ещё времени я бы провёл в Старом городе, столь резко отличающимся от современного Триполи, если бы не зазвонил телефон. Я снял трубку и услышал знакомый голос. - Где вас носит, господин аль-Афинов? - недовольно спросил Юсуф аль-Мирджаби. - Немедленно приезжайте в полицейское управление - у нас новое убийство. Я помрачнел. Закон подлости - начальство всегда умеет удачно испортить досуг. Но да ладно. Пообещав, что скоро буду, я сказал Файсалю аль-Фатхи, что мне пора. Тот вывел меня из Старого города и поймал такси. - Удачного вам дня, господин турист, - пожелал он. - Вам тоже, - улыбнулся я. - Запишите мой номер - если будете осматривать город - без меня никак, - заметил аль-Фатхи. - Хорошо, - я извлёк из переднего кармана блокнот, Файсаль протянул мне ручку. До своего управления я добрался достаточно быстро. Следователь аль-Мирджаби ждал меня вместе с Каримом у входа рядом со служебной машиной. Далее последовала короткая, но ужасно скучная лекция о том, что я очень не вовремя пропал и шатался чёрт знает где. Я молча проглотил всю аль-Мирджабовскую тираду, так и не рискнув напомнить начальничку о том, что он сам сказал мне, что я могу делать, что хочу. Едва аль-Мирджаби закончил, мы погрузились в полицейский автомобиль и выехали на место преступления. Там нас поджидала неожиданность. Убитого я узнал моментально - это был человек с фотографии, найденной на месте предыдущего убийства. Убит он был одним точным выстрелом в левый глаз. Чистый почерк нашего убийцы - он никогда не промахивается. Убивает с первого выстрела. Может, и вправду бывший снайпер? На асфальте рядом с трупом алела сделанная кровью надпись «Абдулла аль-Асим». Неподалёку билась в истерике невысокая женщина средних лет. Я подошёл к ней. - Уважаемая, - стараясь подобрать нужные слова, заговорил я. - Уважаемая, поверьте, я очень сочувствую вам, но не могли бы вы дать показания. Они очень нужны нам для того, чтобы поймать и наказать убийцу! - Ты так уверен, что поймаешь его? - послышался позади насмешливый голос Карима. В руке у него что-то блеснуло. Я резко схватил предмет и моментально вырвал его из пальцев напарника. - Эй, ты что творишь?! - возмутился он. - Это же она! - прошептала я, заворожённо разглядывая предмет, оказавшийся гильзой. - Ты нашёл её здесь? - Ну да, - во взгляде Карима ясно читалось неприкрытое недоумение. Я молча извлёк из кармана другую гильзу. Ту, которую обнаружил вчера ночью. Обе гильзы ярко сверкали в лучах полуденного солнца. И были совершенно одинаковыми! Во всяком случае, с виду. - Эврика! - прошептал я, чувствуя себя Архимедом. - Что случилось, Америку открыл? - недоверчиво фыркнул Карим. - Почти, - уверенно ответил я. - А ещё я