идеть старшего следователя Юсуфа аль-Мирджаби, - заявила Тиёко по-английски. Сержант с трудом, но всё же понял её и ответил на ужасном английском: - Прошу простить, но у господина аль-Мирджаби сейчас обеденный перерыв. Мой совет: не тревожьте его, а то нарвётесь на неприятности. С этими словами он скрылся за дверью отделения. - Как вам отношение, Тиёко? - ехидно спросил Мартин. - Шикарное, - шокировано ответила детектив. - Ладно, пошли искать этого самого аль-Мирджаби. Так напарники вошли в прохладный холл. Я последовал за ними. В отделении полиции было темно и пусто. Все как будто вымерли. - Не хотел бы я такого полицейского участка у себя в городе, - вполголоса произнёс Мартин. - Я бы тоже, - отозвалась Тиёко. - Кстати, - тихо спросил я, - почему убийцу тех двоих чуть ли не оправдывают? Говорят, что на руках убитых слишком много крови. Почему? Японка посмотрела на меня, как на последнего идиота. - Вы телевизор вообще смотрите? - фыркнула она. - В стране была война. А наши убитые активно участвовали в ней на стороне так называемых повстанцев. Ну их и подозревают в том, что они якобы совершали массовые казни пленников из числа правительственных войск. Только вот разбираться в этом никто не собирается: повстанцы победили, а победителей, знаете ли, не судят. - Понял, - коротко кивнул я. - Думаете, убийца - кто-то из бывших правительственных? - Может быть, - не стала ничего утверждать Тиёко. - Всё может быть. Мы двинулись дальше по коридору. На каждой древней и явно ожидающей ремонта двери висела табличка с номером кабинета и именем того, кто в нём работал;, но так как мои спутники ни слова не понимали по-арабски, то от табличек им толку не было никакого и они заглядывали в кабинеты. Большинство комнат пустовало, а на столах лежали раскрытые дела. «Что за безалаберность: оставлять дело открытым на столе. Читай - не хочу, » - подумал я и постучал в самый последний кабинет у окна, на котором стояли вазоны с усыхающими цветочками; последний раз их поливали, наверное, ещё до начала пресловутой войны. Табличка гласила: «Юсуф аль-Мирджаби». Я понял, что не ошибся. - Войдите! - крикнул чей-то сердитый голос. Мы вошли. Этот кабинет выглядел более-менее опрятно, но до совершенства было ещё далеко. За столом, листая дело, сидел седой мужчина лет шестидесяти с длинными пышными усами, в серо-голубом костюме вроде тех, что носили советские дипломаты времён ранней Перестройки. Поначалу он не обратил на посетителей никакого внимания и поднял голову лишь тогда, когда я демонстративно прокашлялся. - Вы кто, простите? - сверкнул глазами из-под прямоугольных очков мужчина. - Я - детектив Тиёко Киросаки, а со мной - мой помощник Мартин Доджес. Нам нужен следователь аль-Мирджаби, - сказала Тиёко. - Это я и есть, - не слишком-то дружелюбно ответил пожилой человек на хорошем английском языке. - Чего вы хотели? - Нам нужно ознакомиться с делом о двойном убийстве, у меня есть официальное разрешение от самого прокурора на ведение расследования, - важно ответила детектив Киросаки. - Что? - Юсуф аль-Мирджаби кардинально изменился в лице: он побагровел и глаза его налились кровью. - Вы хотите покопаться в моих бумагах?! Да вы кто вообще такая! - Я понимаю вас, - спокойно ответила Тиёко, -, но у меня есть разрешение от прокурора, повторяю, и я всего-навсего хочу помочь городу и вам в поимке убийцы. Ознакомьтесь, - японка протянула ему своё удостоверение и паспорт. Тут вмешался я. Я открыл дипломат и подсунул следователю под нос свои документы. - Вот, - заявил я. - Я - Казимир Владимирович Афинов, прикомандирован в ваше управление украинскими правохранителями, дабы помочь вам в расследовании некоторых преступлений. Следователь встал. Было видно, что он в бешенстве, да и его можно было понять: он расследует сложное дело и тут появляются какие-то двое и говорят, что они тоже буду его расследовать. Он что, сам не справится? Или, может, эта парочка лучше него? А тут ещё и я в придачу! Юсуф аль-Мирджаби бегло пробежался взглядом по моим документам и документам Тиёко, пересмотрел их копии на арабском и кивнул, но сказать что-либо путное не успел: зазвонил телефон. Он снял трубку, не спуская тяжёлого взгляда с Тиёко Киросаки и Мартина Доджеса. Мартин нервничал, но лицо Тиёко было спокойно и непроницаемо. Я, пожалуй, был спокойнее, чем они все вместе взятые. - Снова убийство! -выкрикнул он, закончив разговор и выскочил в коридор. - Выезжаем, срочно! Сонное полицейское царство начало мало-помалу оживать, и вскоре следователь аль-Мирджаби и его помощники выехали на место преступления. Однако, я опередил их. И не столько из-за того, что полицейская машина была ещё со времён царя Гороха, а скорее из-за того, что я чисто случайно глянул на стол аль-Мирджаби и увидел забытый им в спешке листок с адресом места убийства. «Беспредел», - пробормотал я и отправился к дежурному, который любезно предоставил мне визитную карточку такси. На месте происшествия собралось немало народу: то были и журналисты, и не в меру любопытные граждане, и жители дома, где свершилось убийство. В общем, как всегда. Через толпу проталкивался Юсуф аль-Мирджаби. Однако каково было его удивление, когда он увидел меня, да увязавшуюся за мной Тиёко Киросаки, сидящих на ступеньках дома, где случилось убийство, и Мартина за нашими спинами. - Что вы тут все делаете?! - заорал он. - Успокойтесь, друг мой, - Тиёко встала. - Вы уже в возрасте, и нервничать вам ни к чему. Да и мы в любом случае будем сотрудничать с вами, так что не сердитесь. Она улыбнулась и вошла в дом после следователя. Юсуф аль-Мирджаби был человеком неглупым, хотя ужасно вспыльчивым. Подозвав к себе одного из своих громил, он велел ему следить за Мартином и Тиёко, на случай, если они найдут какую-нибудь укрывшуюся от него улику. Сам же следователь принялся за расследование. Тиёко Киросаки тоже была неглупой и Юсуф аль-Мирджаби явно недооценивал её, так как она всё время стояла молча и лишь изредка говорила что-то по-японски Мартину. Это крайне озадачило и без того не сильно отягощённого умом громилу-шпиона, и он совершенно позабыл про меня, человека, за которым, впрочем, ему следить и не приказывали. Я внимательно осматривал всё вокруг и - о чудо! - в тёмном углу я узрел загнанную почти под самый плинтус фотографию. На ней явственно проступали подозрительные бурые пятна. - Улика! - радостно прошептал я и, воровато оглянувшись, достал из дипломата предусмотрительно захваченные перчатки (я позакидывал в дипломат ещё немало важных вещей). Одев их, чтобы не стереть возможные отпечатки пальцев с фотографии, я осторожно взял улику и быстро спрятал её в дипломат. Сделал я это в большой спешке, но эти предосторожности были излишни: следивший за Тиёко и её напарником громила смотрел только на них, а сами детектив с помощником пытались всячески отвлечь его внимание...