умудрился найти аптечку. Он склонился над Альфард, но Музаффар покачал головой. - Я сам, - решительно заявил он. Когда ей накладывали повязку, Альфард была в сознании. Лишиться чувств ей не давали Музаффар и Имад аль-Мухад, поившие несчастную водой. Солнце садилось. С наступлением сумерек Каср-Бен-Гашир перешёл во власть повстанцев. Теперь Альфард и Музаффару надо было бежать и чем скорее, тем лучше. - Выйдете через чёрный выход - я покажу и выведу вас из города, - прошептал Имад аль-Мухад. - Меня не тронут, не бойтесь, а вам надо спасаться. Триполи почти взят, так что вам надо в правительственный квартал, Баб-эль-Азизию. Поторопимся. - Спасибо, - прошептал Музаффар. - Возьмите, - он протянул старому бедуину фотографию, быстро указав, кто есть кто. Имад аль-Мухад снимок принял и тщательно запрятал, после чего снайперы и следователь полиции выдвинулись в путь. Дорога оказалась очень небезопасной. Каср-Бен-Гашир и Триполи практически не имели никакого транспортного сообщения, за исключением военного. А военный транспорт был исключительно повстанческий. Хорошо хоть, у Имада аль-Мухада имелся собственный потрёпанный автомобиль на котором вся компания и въехала в ливийскую столицу. В правительственном квартале все были до ужаса взвинчены и ожидали нападения в любой момент. Альфард госпитализировали. Музаффару же так и не удалось вступить в сражение ещё раз - 23 августа правительственный квартал при поддержке бомбардировок НАТО был взят и лоялистам пришлось в спешном порядке отступить в города Сирт и Бени-Валид. Музаффар, Карим и Хасан попали в Сирт. Судьба Альфард для них на некоторое время стала неизвестной. В Сирте бои шли очень активно. Лоялистам уже нечего было терять и потому первые две попытки взять город были обречены на провал. Третья имела некоторый успех, но вскоре повстанцы столкнулись со снайперами, которых в большом количестве рассадили вокруг участков дорог с круговым движением. Продвижение замедлилось. 25 сентября Музаффар и его брат Джафар совершили ночную вылазку. Музаффар занял в качестве позиции крышу одного из придорожных домов, Джафар выбрал квартиру в разрушенном здании напротив. Буквально через несколько минут на дороге появился небольшой патруль, который попал под прицельный снайперский огонь. Задачей снайперов было не столько убить противника, сколько ранить, чтобы он своими криками завлёк в ловушку других врагов. И с поставленным заданием снайперы справлялись прекрасно. 25 сентября повстанческие силы отступили из центра Сирта. В последующие два дня повстанцы продолжали нести потери. Однако ближе к концу месяца значительно ухудшилась погода, а вместе с ней - и положение войск Каддафи. А ещё произошло как минимум два странных события. Первый раз кто-то из повстанцев открыл огонь по позиции Музаффара и последний лишь чудом остался в живых. Складывалось впечатление, что противнику было хорошо известно месторасположение снайпера. Второй раз подобное произошло с Джафаром, но на этот раз последствия были куда трагичнее - от прямого попадания снаряда обрушилась половина дома, прямо на глазах у Музаффара похоронив его брата. То, что испытал в тот момент Музаффар, передать словами трудно. Улица была совершенно пустынна, а убийца - вне зоны досягаемости. Палец, лежащий на спусковом крючке, предательски задрожал и снайпер чуть было не выстрелил в пустоту, таким образом едва не выдав позицию. С трудом сдерживая наворачивавшиеся на глаза слёзы, Музаффар до крови закусил губу и закрыл глаза, пытаясь успокоиться. Но успокоиться не получалось - перед глазами всё ещё стояла сцена взрыва, а в голове предательски стучала мысль о том, что Джафара уже больше нет, что он не вернётся... С наступлением темноты, Музаффар на свой страх и риск покинул позицию и перебрался в развалины. Разрушения были серьёзными и надежда отыскать под завалами тело Джафара была совершенно мизерной. Однако, порыскав среди руин, Музаффар всё же обнаружил брата. Тот лежал неподвижно, раскинув руки в стороны и его остекленевшие глаза смотрели на небо. На небо, которое он уже никогда не увидит. Рядом с телом валялась снайперская винтовка. Музаффар подобрал оружие и трижды наплевав на риск быть замеченным, склонился над Джафаром. - Спи спокойно, брат мой, - прошептал правительственный снайпер и закрыл брату веки. После чего быстро встал, огляделся и растаял в темноте. В штаб Музаффар вернулся в состоянии, граничащем с лёгким помешательством. Он швырнул две винтовки в угол и плюхнулся на складной стул. Хасан, Карим и остальные солдаты, собравшиеся здесь же, глядели на него одновременно с ужасом и любопытством. Музаффар молча сорвал свой перепачканный головной убор - вместо привычного белого он теперь носил коричневый или тёмно-зелёный. Вид у него был страшный - бледное лицо, синяки под глазами и жуткий, полыхающий недобрыми огоньками, взгляд. - Нету в этом мире Аллаха! - заявил Музаффар, заставив собравшихся испустить синхронный возглас. По толпе пробежал шёпот, но снайпер не обратил на него никакого внимания. Солдаты же были шокированы - бедуин, отрицающий существование бога, представлял собой очень редкое, почти не существующее явление. Но Музаффар реакция окружающих мало волновала. Он встал, откинув со лба пару слипшихся от пота чёрных прядей. - Если бы Аллах был, он бы не допустил, чтобы Джафар сегодня погиб и не допустил бы, - тут ливиец обвёл сослуживцев таким взглядом, что им всем сделалось откровенно не по себе и многие опустили глаза. - не допустил бы, что бы среди нас завелась крыса! Такое заявление стало едва ли не большим шоком, чем предыдущее. И остаться незамеченным оно не могло. - Послушай, Музаффар, - заговорил Омар, самый старший среди снайперов, человек мудрый и всеми уважаемый, - ты здесь мало того, что отрицанием Аллаха задеваешь наши святые чувства, так ещё и утверждаешь, что среди нас есть предатель... Это очень серьёзные заявления. У тебя есть тому доказательства? Солдаты одобрительно загудели. Музаффар одарил всех звериным взглядом исподлобья и поднял руку, призывая снайперов к молчанию. - Доказывать, что Аллаха не существует я не буду, ибо не хочу более задевать ваши святые чувства, но останусь при своём мнении, - былое благоразумие вновь вернулось к молодому бедуину и он предпочёл оставить религиозный спор. - А что касается крысы, то скажу я так - за последнюю неделю противник обстрелял мою позицию и я чуть не погиб, и позицию Джафара, что привело к его смерти. Не кажется ли вам это слишком подозрительным? Или, может, кого-то из вас тоже обстреливали? Снайперы начали переглядываться. - Да нет, не было такого... - Ни разу по моей позиции никто не стрелял... - Не стрелял никто, - перешёптывались солдаты. - Хотя... - Стреляли! - вдруг раздался из дальнего угла чей-то громкий голос и навстречу сослуживцам ступил худощавый болезненный юноша, племянник Омара. - Буквально пару дней назад со мной приключилось то же самое, что и с братьями аль-Сирти. Такое впечатление, будто враг заведомо знал, куда стрелять. - Вот видите! - торжествующе воскликнул Музаффар. - Значит, есть среди нас-таки предатель! И знайте, что я, Музаффар Муаммар Абу Хурейр ибн Мухаммед аль-Каддафи аль-Сирти, лично перережу ему горло, когда найду, я сказал! С этими словами, Музаффар быстрым шагом вышел из помещения... * Поистине, мы во власти Аллаха и к Нему мы возвратимся! - строчка из Корана, Сура Аль-Бакара. ** Бригада Хамиса - одно из наиболее боеспособных подразделений правительственных войск Каддафи, укомплектованное преимущественно танкистами и возглавляемое младшим сыном ливийского лидера, Хамисом.