рочем, не только у них - Музаффар тоже был не против встретить бывшего сослуживца. - Я тоже хочу с Каримом повидаться. А заодно напомнить ему о его грязных делишках, - в глазах у молодого человека появились уже знакомые мне нехорошие огоньки. От этого мне сделалось страшно. Может, Музаффар действительно наш Малак аль-Маут? Ещё чего доброго убьёт моего коллегу прямо в больничной палате и глазом не моргнёт... Хотя, так ли чист Карим, как кажется? Ведь в том, что он обманул меня я уже не сомневался... - Ладно, - решил я, - поехали. Но только без рукоприкладства! А когда мы отошли подальше от дома и полиции, добавил: - И пистолет сдайте. Музаффар смерил меня ещё одним уничтожающим взглядом, который я теперь начал относить к психологическому оружию, но подчинился. - Вперёд! - скомандовал я. Теперь наш путь лежал на остановку маршрутки. В больнице нас встретили очень неприветливо. Даже моё удостоверение не пробило неумолимую дежурную медсестру. - Если хотите знать, господин полицейский, то после вашего последнего визита господину Кариму ибн Вагизу стало хуже! - заявила женщина. - И сам главврач запретил мне кого-либо к нему пускать. - Но ведь мы по делу, - робко возразил я. - Никаких дел! - отрезала дежурная. - Вот выпишется - тогда пожалуйста. - Вы понимаете с кем имеете дело! - вмешался Музаффар. - Мы полиция! - Да хоть сам Муаммар Каддафи! - бесстрашно назвала имя бывшего ливийского лидера медсестра, чем привлекла к себе внимание всех, кто проходил мимо. - Мне велено никого не пускать, поэтому можете даже не пытаться проникнуть в палату к больному! Нет - значит нет! - Ну ладно, - пожал плечами я. - Пойдёмте, господа, сегодня явно не наш день. - Вот и идите, идите! - подтолкнула нас в сторону выхода дежурная. - Ходят тут всякие. Подумаешь, полиция! - Что делать будем? - спросил Файсаль, когда мы оказались на улице. - Благодарить Аллаха за то, что палата Карима находится на первом этаже, - сказал я. - Надеюсь, что окно открыто... Окно действительно оказалось открытым, вот только удача была явно не на нашей стороне. Первым решил лезть Музаффар. Я помог ему взобраться на подоконник и только тогда, когда эта нехитрая операция прошла успешно, вспомнил о том, что в палате у Карима имеется вооружённая охрана. И сработали они на удивление оперативно. В комнате грянул одинокий выстрел. К счастью - в потолок. Музаффар от неожиданности потерял равновесие и рухнул вниз. Приземление оказалось неудачным - ливиец, бормоча себе под нос едва слышные ругательства, отполз в сторону. Я и Файсаль тотчас же бросились к нему. - Вы в порядке? - спросил Файсаль Музаффара. Последний с трудом поднялся на ноги. - Относительно, - сквозь зубы процедил он. - Бежать сможете? - оглянулся по сторонам я. - Попробую, - молодой человек сделал несколько шагов в сторону и поморщился от боли. - Вы точно в порядке? - заволновался Файсаль. - Точно, точно, - отмахнулся Музаффар. - Уходим! Свернуть на пальмовую аллею мы успели очень вовремя - у окна палаты Карима очень быстро появились врачи и один из охранников-полицейских. И один из них успел заметить спину Файсаля, убегавшего последним. - Держите его! - крикнул последователь Гиппократа, и это стало сигналом к погоне, которую я, пожалуй, буду помнить всю свою жизнь. - Стойте! - закричал полицейский, выхватывая из кобуры табельное оружие. - Остановитесь немедленно, или я стреляю на поражение! - Какие злые полицейские нынче пошли! - пыхтя, выдохнул Файсаль. - Ускоряемся, господа! - поторопил я возглавляющего нас Музаффара. В тот же момент мой коллега выстрелил в воздух, чем весьма поспособствовал нашему ускорению. Музаффар в считанные секунды добежал до белого бетонного забора и буквально перелетел через него. Благо, он был высокого роста. Я подтянулся и тоже моментально оказался на спасительном заграждении. Преследователи настигали нас и действовать нужно было как можно быстрее. Полицейский затормозил в десятке метров от нас и прицелился. В серьёзности его намерений я не сомневался. - Помогите мне, я залезть не могу, - на лбу Файсаля проступил холодный пот, а глазах застыл неподдельный испуг. - Не смейте стрелять на территории медицинского учреждения! - врач, едва поспевавший за сотрудником правоохранительных органов, настиг его и схватил за руку, это дало мне время на то, чтобы выручить Файсаля. Когда же охраннику Карима наконец удалось нажать на курок, мы уже были за пределами больницы. - Не знаю как вам, но мне сегодняшнее приключение надолго запомнится, - Файсаля трясло ещё полчаса спустя после происшедшего. - Мне тоже, - согласился с ним я. - А чего это вдруг Карим в больницу попал? И почему его так тщательно охраняют? - поинтересовался Музаффар. - Убил кого-то или в важные персоны выбился? - Ни то, ни другое, - покачал головой я. - До важной персоны ему как до Китая пешком, да и не убивал он никого. Скорее, его убить пытались. - Вот как? И кто же этот добрый человек, пытавшийся очистить мир от Карима? - съехидничал молодой бедуин. - Не знаю, - пожал плечами я. - Я бы лично ему руку пожал, - недобро сощурился каддафа. - Надеюсь, вы не предпримите попытку помочь несостоявшемуся убийце? - осторожно спросил я. - Посмотрим, - неопределённо ответил Музаффар. Мы разошлись у Красного дворца. Каждый отправился по своим делам. Лично я пошёл к эксперту, но лишь для того, чтобы обнаружить на двери лаборатории следующую надпись: «Ушёл на выборы. В ближайшее время не ждите.» В ближайшее - это до каких пор? Если до окончания выборов, то ждать придётся долго. Так что я плюнул на всё и зашагал в полицейское управление, ставшее мне уже почти родным. Я застал Юсуфа аль-Мирджаби в своём кабинете. Следователь куда-то спешно собирался и мне просто повезло застать его на месте. - О, аль-Афинов! - воскликнул господин аль-Мирджаби.- Вы как раз вовремя. Буквально десять минут назад мне звонили из больницы и сказали, что Карим тронулся рассудком! - Что?! - опешил я. - Как это так? - А вот так. Медсестра рассказывала, что к ней незадолго до происшедшего приходили трое и один оказался полицейским, но она никого к Кариму не пустила. А чуть позже Карим увидел в окно собственной палаты нашего подозреваемого - Музаффара аль-Каддафи аль-Сирти. И от ужаса сошёл с ума! А у окна палаты охрана и врачи видели троих молодых людей, которые практически моментально скрылись от них, - следователь смерил меня пристальным взглядом. - Это случайно не вы приходили к Кариму? - Ну я. - А те двое, что с вами? - Музаффар и мой информатор Файсаль. - А как получилось, что Музаффар полез в палату к Кариму? Уж не для того ли, чтобы его убить? - Нет конечно! - воскликнул я. - Никто никого убивать не собирался. Просто у меня есть доказательства того, что Карим соврал нам, рассказывая ту душещипательную историю о Музаффаре-предателе и о службе в повстанческих войсках! Я хотел их ему предъявить, но меня не пустила дежурная. Тогда мы решили залезть через окно... Музаффар был первым... - Да вы что, с ума сошли?! - вскричал Юсуф аль-Мирджаби. - Музаффар - главный подозреваемый по делу о Малак аль-Маут, а вы позволили ему полезть в палату потенциальной жертвы! - Но ведь там же была охрана, - осторожно возразил я. - И, в конце концов, у нас ведь ничего не получилось и мы вынуждены были... эм... отступить... - О том, как вы отступали, мне прекрасно известно, - покачал головой следователь. - Радуйтесь, что никто не пострадал! И скажите теперь, что нам делать с обезумевшим Каримом? Он отныне себя не иначе как шейхом племени варфалла* величает! Его должны перевести в психиатрическую клинику и тогда мы лишимся сотрудника. А в наше время - каждый человек на вес золота. - Понимаю, - вздохнул я. - И что хуже всего - что в клинике он будет под семью замками и убийца теперь до него не доберётся, а, соответственно, дело останется нераскрытым. Во всяком случае, на живца мы Малк аль-Маут точно не поймаем. Юсуф аль-Мирджаби немного помолчал, а потом вдруг спросил: - А что за доказательства того, что Карим врал? - Прошу, - протянул я ему фотографию, которая осталась в кармане моей рубашки ещё с поездки в Каср-Бен-Гашир - я не вынимал её. - Действительно, - пробормотал следователь. - Зелёные флаги. А ведь