ах застыл неподдельный испуг. - Не смейте стрелять на территории медицинского учреждения! - врач, едва поспевавший за сотрудником правоохранительных органов, настиг его и схватил за руку, это дало мне время на то, чтобы выручить Файсаля. Когда же охраннику Карима наконец удалось нажать на курок, мы уже были за пределами больницы. - Не знаю как вам, но мне сегодняшнее приключение надолго запомнится, - Файсаля трясло ещё полчаса спустя после происшедшего. - Мне тоже, - согласился с ним я. - А чего это вдруг Карим в больницу попал? И почему его так тщательно охраняют? - поинтересовался Музаффар. - Убил кого-то или в важные персоны выбился? - Ни то, ни другое, - покачал головой я. - До важной персоны ему как до Китая пешком, да и не убивал он никого. Скорее, его убить пытались. - Вот как? И кто же этот добрый человек, пытавшийся очистить мир от Карима? - съехидничал молодой бедуин. - Не знаю, - пожал плечами я. - Я бы лично ему руку пожал, - недобро сощурился каддафа. - Надеюсь, вы не предпримите попытку помочь несостоявшемуся убийце? - осторожно спросил я. - Посмотрим, - неопределённо ответил Музаффар. Мы разошлись у Красного дворца. Каждый отправился по своим делам. Лично я пошёл к эксперту, но лишь для того, чтобы обнаружить на двери лаборатории следующую надпись: «Ушёл на выборы. В ближайшее время не ждите.» В ближайшее - это до каких пор? Если до окончания выборов, то ждать придётся долго. Так что я плюнул на всё и зашагал в полицейское управление, ставшее мне уже почти родным. Я застал Юсуфа аль-Мирджаби в своём кабинете. Следователь куда-то спешно собирался и мне просто повезло застать его на месте. - О, аль-Афинов! - воскликнул господин аль-Мирджаби.- Вы как раз вовремя. Буквально десять минут назад мне звонили из больницы и сказали, что Карим тронулся рассудком! - Что?! - опешил я. - Как это так? - А вот так. Медсестра рассказывала, что к ней незадолго до происшедшего приходили трое и один оказался полицейским, но она никого к Кариму не пустила. А чуть позже Карим увидел в окно собственной палаты нашего подозреваемого - Музаффара аль-Каддафи аль-Сирти. И от ужаса сошёл с ума! А у окна палаты охрана и врачи видели троих молодых людей, которые практически моментально скрылись от них, - следователь смерил меня пристальным взглядом. - Это случайно не вы приходили к Кариму? - Ну я. - А те двое, что с вами? - Музаффар и мой информатор Файсаль. - А как получилось, что Музаффар полез в палату к Кариму? Уж не для того ли, чтобы его убить? - Нет конечно! - воскликнул я. - Никто никого убивать не собирался. Просто у меня есть доказательства того, что Карим соврал нам, рассказывая ту душещипательную историю о Музаффаре-предателе и о службе в повстанческих войсках! Я хотел их ему предъявить, но меня не пустила дежурная. Тогда мы решили залезть через окно... Музаффар был первым... - Да вы что, с ума сошли?! - вскричал Юсуф аль-Мирджаби. - Музаффар - главный подозреваемый по делу о Малак аль-Маут, а вы позволили ему полезть в палату потенциальной жертвы! - Но ведь там же была охрана, - осторожно возразил я. - И, в конце концов, у нас ведь ничего не получилось и мы вынуждены были... эм... отступить... - О том, как вы отступали, мне прекрасно известно, - покачал головой следователь. - Радуйтесь, что никто не пострадал! И скажите теперь, что нам делать с обезумевшим Каримом? Он отныне себя не иначе как шейхом племени варфалла* величает! Его должны перевести в психиатрическую клинику и тогда мы лишимся сотрудника. А в наше время - каждый человек на вес золота. - Понимаю, - вздохнул я. - И что хуже всего - что в клинике он будет под семью замками и убийца теперь до него не доберётся, а, соответственно, дело останется нераскрытым. Во всяком случае, на живца мы Малк аль-Маут точно не поймаем. Юсуф аль-Мирджаби немного помолчал, а потом вдруг спросил: - А что за доказательства того, что Карим врал? - Прошу, - протянул я ему фотографию, которая осталась в кармане моей рубашки ещё с поездки в Каср-Бен-Гашир - я не вынимал её. - Действительно, - пробормотал следователь. - Зелёные флаги. А ведь Карим-то служил в правительственных войсках, вне всякого сомнения... И молчал же... А девушка? Помните, он говорил про некую Альфард, если не ошибаюсь? - Знаю я эту девушку, - я кивнул. - Она не погибла, а цела и невредима. И служила эта девушка исключительно в правительственных войсках, в бригаде Хамиса, и никогда не переходила на сторону повстанцев. Более того, сам Музаффар утверждает, что всё было совершенно иначе - он и Альфард служили в регулярной армии вместе с Каримом и оставались на стороне лоялистов вплоть до окончания войны, тогда как Карим их предал и перешёл на сторону повстанцев. Альфард это подтвердила. Юсуф аль-Мирджаби опустился в кресло. Он пригладил усы, немного помолчал, а потом сказал следующее: - Ложь Карима делает слова Музаффара похожими на правду, - медленно проговорил следователь. - Но если Карим - настоящий предатель, то тогда у Музаффара тем более есть мотив ненавидеть его и пытаться убить... - Но он его, тем не менее, до сих пор не убил... - Может, не было возможности? В конце концов, мне тут звонили из Каср-Бен-Гашира и рассказывали как некий господин аль-Каддафи аль-Сирти совместно с заезжим англичанином и украинцем спасали гражданку Японии, - сказал господин аль-Мирджаби. - Оказалось, что наш подозреваемый - герой и никак в то время не мог убить Карима... - Да и сегодня утром тоже не мог - он самоубийцу спас, - заметил я. - Так что вы правы - возможности у него такой не было и теперь уже вряд ли появится - если Карима переведут в психиатрическую клинику... - Да уж, - следователь покачал головой. - Непросто всё складывается, ой как непросто... А что с уликами? - Музаффар рассказывал мне, что во время войны у него имелся медальон с фотографией Альфард. Потом этот медальон уничтожил Карим. Но когда я показал украшение, найденное на последней позиции снайпера, подозреваемый чуть в обморок не упал, это меня насторожило.. - рассказал я. - Да и во время операции по освобождению японки в Каср-Бен-Гашире, господин аль-Каддафи аль-Сирти профессионально ликвидировал террористку, попав ей лезвием чётко в левый глаз, да ещё и сказал освобождённой заложнице, чтобы не благодарила его так как он - убийца, а не спаситель... Я понимаю, конечно, что это могла быть случайность, но тем не менее... Иначе говоря, половина фактов свидетельствуют о виновности Музаффара аль-Каддафи аль-Сирти, половина - об обратном. И чему верить, я не знаю. Я в растерянности. К тому же, не стану скрывать, Музаффар успел зарекомендовать себя как самоотверженный, благородный и смелый человек. Я не верю, что он способен на убийство... - Но ведь он был снайпером? - Сам он этого не говорил, но после того, как я обнаружил у Карима в комнате разорванную фотографию, а на ней - трудноузнаваемых Музаффара, Карима и Альфард - узнал я их только после того как увидел вот это, - я кивнул на только что выложенный мной на стол снимок, - я в этом не сомневаюсь. - Тогда, - Юсуф аль-Мирджаби выдержал паузу, - есть только один выход докопаться до истины: открыть медальон. Если мы найдём там фотографию Альфард, как в медальоне Музаффара, тогда можно будет признать его виновным. - Или же, - у меня появилась идея, - оставить засаду на чердаке здания, из которого стреляли по Кариму. Медальон - вещь приметная. Убийца наверняка захочет вернуться и забрать его... - Тогда делаем так, - решил следователь, - вы вскрываете медальон., а если не получится - идёте на последнюю позицию Малак аль-Маута. Там и будете сидеть в засаде. Никого больше в помощь я вам предложить не могу, уж простите, - людей и так катастрофически мало, так ещё все на выборы идут. В общем, возьмёте преступника и быстро в управление. Если я сейчас быстро закончу все свои дела, то присоединюсь к вам. Всё понятно? - Да, - я коротко кивнул. - Тогда удачи вам! - пожелал мне Юсуф аль-Мирджаби. Я отправился на квартиру. Медальон мне вскрыть не удалось. Казалось, что он был наглухо запаян. Так что, помучившись немного, я на всё плюнул и отправился в то самое офисное здание, из которого стреляли по Кариму. Чердак, как и раньше, не был заперт и я без труда проник туда. Протерев медальон рукавом,