м я смог только после того, как позвонил Имаду аль-Мухаду и узнал у него уже забытый адрес. И вот я стою у дверей квартиры. Провинциальный следователь давно был на месте и с унылым видом в который раз нажимал на звонок. - О, аль-Афинов! - обрадовался он, едва завидев меня. - Вы как раз вовремя! Она уже второй день меня не пускает, эта госпожа аль-Асим! Но, что самое интересное, сегодня к ней заявилась некая дамочка с помощником и их приняли с чуть ли не распростёртыми объятиями! А я всё ещё здесь стою. - Хм, - задумался я. - Ладно. Сейчас попробуем кое-что предпринять. С этими словами я, полный решимости проникнуть в квартиру, надавил на звонок. Длинная мелодичная трель сменилась отдалёнными шагами. - Я же просила вас больше сюда не приходить и плевать я хотела на то, что вы из полиции! - услышал я раздражённое заявление женщины. - А я не к вам, - огорошил хозяйку квартиры я. - Позовите, пожалуйста, госпожу Тиёко Киросаки, я знаю, что она здесь. И она мне срочно нужна. Молчание. Затем вновь раздались шаги и всё стихло. - Ну что? - почему-то шёпотом спросил Имад аль-Мухад. - Сейчас увидите, - шепнул в ответ я, пребывая в полной уверенности, что задуманный мной план удастся в полной мере. - Кто вы? - наконец донёсся из-за двери голос Тиёко. - Что вам нужно? - Казимир Афинов из Третьего полицейского отделения города Триполи, - отчеканил я, встав прямо перед глазком, дабы меня можно было лучше видеть. - И я здесь потому, что Музаффару аль-Сирти срочно нужна ваша помощь. На некоторое время повисла пауза. Я слышал, как поворачивается ключ в замке, после чего дверь открылась. На пороге стояла хорошо знакомая мне японка в длинном жёлтом сарафане с подобранными наверх волосами и бледным перепуганным лицом. - Что с ним? - с неподдельной тревогой спросила Тиёко. - Он сознался в убийстве Абдуллы аль-Асима и ещё двух человек, - бесстрастно сообщил я. - Но ведь этого не может быть! - севшим голосом пробормотала детектив. - Он не мог их убить! Ведь я уверена, что это сделала Альфард аль-Фатех. Именно она и никто другой является Малак аль-Маут! Музаффар просто выгораживает её! - Я поначалу тоже так думал, но нет, - я невесело усмехнулся. - Какой смысл выгораживать мёртвых? - Мёртвых? - кажется, теперь японка поразилась ещё больше. - Вчера вечером Альфард аль-Фатех застрелилась. И с чего вы взяли, что она и есть убийца? Несколько секунд Тиёко лишь ошарашенно глазела на нас, а затем молча отступила в сторону, пропуская меня и Имада аль-Мухада в квартиру. - Заходите, - велела она. - Я сейчас всё вам расскажу. В просторной гостиной с высокими потолками и большими окнами, заставленной красивой резной мебелью на диване сидела женщина лет тридцати-тридцати пяти. Она была облачена в чёрную абайю и никаб, оставлявший открытыми только её глаза. Дама с явным подозрением поглядывала на новоприбывших, но протестовать не стала. - Сразу скажу: я бы ни за что не позволила б вам поговорить с госпожой аль-Асим, если бы дело не касалось Музаффара, - заявила Тиёко. - Если бы не он, я бы давно была бы мертва. И лишь из благодарности ему, ну и вам, господа, я, так уж и быть, позволю вам узнать то, что уже известно мне. Но если вы обманули меня и Музаффар на самом деле не арестован... - Что вы, что вы! - замахал руками я. - Я и не думал врать вам. Я клянусь, что сказал чистую правду! - Я вам верю, - кивнула детектив и обратилась к хозяйке квартиры: - Госпожа аль-Асим, пожалуйста, расскажите господам из полиции всё то, что рассказали мне. - В первую очередь нас интересует Карим ибн Вагиз, - сказал Имад аль-Мухад. Госпожа аль-Асим, бездумно смотревшая прямо перед собой, вздрогнула как от удара. - Чудовище! - с нескрываемой ненавистью прошипела она. - Он - настоящее чудовище! Я больше года хранила их страшные тайны, но больше не могу! Знайте: я не хотела и сейчас не хочу, чтобы полиция была известна вся эта грязная история, но раз уж вы в моём доме, выслушайте меня. - Мы слушаем, - внутренне напрягся я, сев на краешек кресла рядом с Мартином Доджесом, который, как всегда, был вместе с Тиёко повсюду. - Рассказать всё для меня - отдать дань благородной душе Арифа аль-Сибди, - госпожа аль-Асим тяжело вздохнула и начала свою исповедь. - Много лет назад мы с братом пошли на море. Только он и я и больше ни души. Тогда я была совсем ещё ребёнком. Глупым и непослушным ребёнком. И так уж вышло, что я полезла в воду и начала тонуть. А брат меня спас. С тех пор, он всё время твердил, что я должна быть ему благодарна и получил надо мной огромное влияние. Когда мы выросли и получили образование, Абдулла купил квартиру. Он переехал туда и забрал меня с собой. Он запрещал мне видеться с родными и установил жёсткие правила за малейшее нарушение которых он бил меня и запирал в комнате. У него всегда было много денег, но нажил он их далеко не самым честным путём. Я знала о многих его преступных замыслах и о страсти к казино и выпивке, но молчала. Он пугал меня и вместе с тем завораживал. Я просто не могла ничего поделать с этим. Абдулла несколько раз попадал в тюрьму. Я думала, что смогу освободиться и покинуть эту ненавистную мне квартиру, но нет - за ней и за мной присматривал тот отвратительный человек, Муслим, друг моего брата. Он жил на квартире Абдуллы, пока тот находился в тюрьме. А ещё к нам захаживал некто Амад - тоже товарищ Абдуллы, ужасный бабник и просто испорченный и развратный негодяй. Он в открытую домогался меня, но у него, к счастью, ничего не вышло. А потом брат возвращался. И снова попадал в тюрьму за очередное преступление. И всё повторялось сначала. А у меня не было даже мобильного телефона, чтобы позвонить родственникам и попросить о помощи. Сами же они не навещали нас - Абдулла внушил им, что у нас всё идеально. А если и навещали, то он заставлял меня молчать. Однажды я передала записку отцу, в которой писала, что брат издевается надо мной. Отец вызвал брата на очень серьёзный разговор. Узнав об этом, Абдулла избил меня и приказал сказать, что это была просто глупость. Мне пришлось подчиниться. Больше я не делала ничего подобного. Я целыми днями сидела дома, готовила и убирала, выслушивала бредовые планы Абдуллы на будущее. Он хотел сорвать большой куш и уехать в Майами. Но война спутала все его планы. Абдулла не знал чью сторону занять. Он одинаково ненавидел что лоялистов, пропагандирующих Джамахирию, что повстанцев, твердящих о демократии. НАТО и союзники ему тоже не особо нравились. Поэтому он решил занять свою позицию, проще говоря - сколотить банду и грабить мирное население, пользуясь ситуацией в стране. Меня он повсюду возил за собой. И дело было уже не столько в том, что он боялся, что я выйду из-под его контроля и перестану быть его прислугой, сколько в том, что я знала о нём слишком многое. А они снова собрались вместе. Брат, двое его друзей, Амад и Муслим и новенький - Ариф аль-Сибди. Ариф оказался очень благородным человеком и всегда по мере возможности защищал меня от нападок брата и его бандитов. Но, увы, однажды Ариф по глупости и по бедности совершил нападение на одну старушку. Он резко рванул на себя сумку и таки вырвал её из рук пожилой женщины. Та потеряла равновесие и упала. Падая, несчастная ударилась головой об асфальт и погибла. Ариф стал невольным убийцем, а Абдулла был свидетелем всего этого. Он пообещал не сдавать Арифа военной полиции, которая бы его просто расстреляла бы, если тот будет выполнять все его поручения. Ариф вынужден был согласиться. Так он и стал членом жестокой банды, которая, прикрываясь именем то правительства, то революции, совершала ужасные военные преступления. Участники этой группировки успели побывать по обе стороны баррикад и своими поступками дискредитировать и лоялистов, и повстанцев. Под конец войны, в Бени-Валиде, Абдулла со своими головорезами захватили в плен тяжело раненую девушку-снайпера и очень жестоко поиздевались над ней... Подробности я опущу, ибо меня передёргивает при одной мысли о них... Госпожа аль-Асим внезапно замолчала и подняла взгляд к потолку. Она думала, она вспоминала, она не хотела продолжать. А я терпеливо ждал, пока женщина вновь заговорит. - Это б