Не так обстоит дело в деревне. Только в 1929 г. деревня круто повернула к социализму. Но еще громадное количество крестьянских хозяйств работает в одиночку. Отставание сельского хозяйства от промышленности объясняется раздробленностью его, его технической отсталостью. Бедняк и середняк, работающий вне коллектива‚ слабо вооружен и не в состоянии бороться со стихийными силами природы – с засухой, с дождем, с пожаром, с неплодородием почвы. Одиночка-бедняк и батрак до сих пор эксплоатируются деревенским капиталистом-кулаком. Бессилие мелкого производителя-крестьянина перед силами природы и классовым врагом питает религию в деревне. Еще более остро стоит вопрос о религии в отсталых национальных районах, ибо чем больше хозяйственная и культурная отсталость, тем крепче корни религии. И в рабочей среде религия еще не изжила себя окончательно, потому что часть рабочих связана с деревней, что в рабочую среду вливаются новые пополнения из деревни, которые несут с собой религиозные настроения и предрассудки. Нэп, хотя и переживает свою последнюю стадию, но еще существует, принося в рабочую среду – мелкобуржуазные влияния и тем самым создавая почву для религиозной агитации и пропаганды. Коллективизация, техническое вооружение сельского хозяйства, трактор, комбайн, электростанция несут с собой ликвидацию раздробленности, распыленности сельского хозяйства, ставят его на плановые начала, делают сельскохозяйственное производство все меньше и меньше зависящим от стихии и тем самым подрезают корни религии в СССР. Недаром массовая волна коллективизации в конце 1929 года принесла с собой массовое развитие безбожного движения, массовый рост Союза воинствующих безбожников.
Рис. 11. Ячейка ОВБ села Тулучеева ЦЧО у трактористов. Село полностью входит в колхоз.
Таким образом корни, которые питают деревню, остатки капитализма, – это прежде всего некультурность, техническая отсталость, беспомощность, раздробленность, распыленность единоличного сельского хозяйства. Но это только одна сторона вопроса. Можно сказать, что все эти обстоятельства создают почву для пропаганды религии. Но кому же эта проповедь религиозных взглядов выгодна, кто ее организует? Ведь нельзя же, в самом деле, думать, что религия выгодна крестьянину-бедняку и середняку. Религия – это опиум, «род духовной сивухи», отрава, и тот факт, что еще многие трудящиеся отравлены религией, это их беда, а не их вина. Кто же эту отраву распространяет?
Ответ на этот вопрос может быть только один: организаторами и вдохновителями религиозной пропаганды являются наши классовые враги – кулаки, нэпманы и через них иностранная буржуазия.
Всеми мерами борется классовый враг против социализма. В этой борьбе он не стесняется средствами. Он пускает в ход и ложный слух, и нож, и поджог, и клевету. Но одним из самых падежных орудий классового врага является религия, «освящающая старый капиталистический мир с его эксплоатацией и насилием, со всеми его бытовыми условиями и традициями» (резол. 2-го пленума ЦС СВБ). Через религию тихой сапой подкрадывается классовый враг к сердцам и мозгам трудящихся. «У нас нет ни партии кадетов, ни партии меньшевиков, ни партии эсеров, открыто действующих; но у нас есть партия мракобесов‚ организованных в религиозные организации, которые имеют возможность проповедовать самые реакционные идеи, самую средневековую и еще более далеких времен чертовщину, воспитывать в этом духе ежедневно массы через свои агитпропы, пользуясь очень квалифицированной иногда силой своих священников-проповедников, пользуясь очень большим аппаратом воздействия – искусства, музыки, живописи, скульптуры и проч. и проч. Таким образом эта реакционная партия церковников воздействует на очень широкие массы. Но нам надо различать вот эту руководящую верхушку, политически насквозь реакционную, знающую к чему она стремится и связанную иногда с заграничными капиталистическими организациями, и ту массу трудящихся, так называемых верующих, которая находится под ее влиянием. Это не контрреволюционеры, это такие же рабочие и крестьяне, как и те, которые, ставши более классово и политически сознательными, вступают в партию, в комсомол, в профсоюзы, но у них нехватает классовой сознательности, у них нехватает еще, я бы сказал, выражаясь словами Ленина, определенной культурности «для того, чтобы освободиться от влияния религии» (Ярославский).