— А мой чемодан?
— Его привезёт Гермиона.
— Хорошо.
Лили помогла сыну зашнуровать один ботинок, вторая его нога была в гипсе, и Гарри выпрямился, опираясь на костыль.
— Я готов.
— Идём.
Они вышли из больничной палаты и медленным шагом дошли до границы антиаппарационной зоны. Лили взяла сына за руку.
— Больше ты сюда не вернёшься, милый, — она серьёзно заглянула ему в глаза.
Гарри нахмурился и обернулся к замку, приветливо сверкавшему начищенными окнами и черепицей крыш на солнце. В этот момент Лили активировала портключ, доставивший их домой. Гарри всё продолжал смотреть перед собой, словно всё ещё видел замок.
— Не знаю, мам, хорошо ли это, — тихо проговорил он, проглотив ком, подступивший к горлу, и крепко обнял мать, прижавшись к ней, как когда он был маленьким, — но вы с папой со мной, и мне больше ничего не нужно.
Лили с трудом сдержала слёзы, рвущиеся наружу и, ласково поцеловав сына в висок, помогла ему добраться до постели, сразу же начиная собирать вещи Гарри.
— Что ты делаешь, мам? — мальчик приподнялся, наблюдая за матерью.
— Ты сегодня же отправляешься к Сириусу в Швейцарию, я написала ему, он тебя уже ждёт.
— Но зачем? Дома я в безопасности.
Лили покачала головой.
— Тебе нужно быть сейчас как можно дальше отсюда. Потом мы с Гермионой присоединимся к тебе, как только я улажу некоторые дела. Мы вместе спрячемся у моих новых родителей в России.
— А папа?
Лили замолчала, задумавшись, несколько раз открывая рот, чтобы ответить, но так и не найдя, что сказать, развернулась и вышла из спальни сына, левитируя собранный чемодан к камину в гостиной.
Прощай Хогвартс
— Что Вам нужно, профессор? — Северус предложил старику сесть, с тревогой поглядывая на только что захлопнувшуюся дверь.
Дамблдор добродушно померцал глазами.
— Ты же знаешь, я хотел бы, чтобы ты вернулся к своей деятельности, с которой ты прекрасно справлялся раньше.
— Об этом не может быть и речи.
— Сейчас есть шанс. Раскрыв себя, Волдеморт узнал, сколько людей он потерял, и сколько его предали гораздо больше чем ты. Потом, пообещав убить меня, — Дамблдор грустно посмотрел на свою омертвевшую кисть, — ты заслужишь его доверие, и всё встанет на свои места.
— Ничего не получится, профессор, — Северус устало прикрыл глаза, — теперь, когда всем известно, что Гарри мой сын.
— Малфою — младшему Волдеморт приказал убить меня, он хочет его испытать. Драко не сможет, да и не должен этого делать. Его душа ещё не отравлена, он мне очень напоминает тебя в юности. Я знаю, Северус, что сейчас ты понимаешь, будь ты на месте Драко, ты всё бы отдал, если бы кто — нибудь взял на себя твой грех.
— А как же я? Я только почувствовал, что рождаюсь заново, и всё остаётся в прошлом, мне только стало хорошо со своей семьёй, сыном, женой, вы хотите всё это разрушить, а Волдеморт — пусть он делает, что хочет. Если Гарри тот, о ком сказано в пророчестве, он встретится с ним снова лишь тогда, когда будет готов. И я сам подготовлю своего сына.
— Мальчик мой, у нас с тобой одна цель. Уверяю тебя, если ты будешь в стане врага, ты будешь гораздо полезнее.
Тут раздался стук в дверь.
— Войдите, — переглянувшись с Дамблдором, попросил Снейп, надеясь увидеть в дверях Лили.
— Профессор? — Драко нерешительно остановился на пороге, увидев директора.
Дамблдор поднялся, добродушно улыбнувшись юному слизеринцу
— Мы почти закончили, Северус, — обратился он снова к мужчине, вставая. — Подумай, и я хотел бы сегодня услышать ответ. Ну, не буду вам мешать, — не задерживаясь ни минуты, он ступил в камин, где его тут же поглотило зелёное пламя.
— Крёстный, я должен что — то тебе рассказать…
— Я дал непреложную клятву, но схитрил. Я дал клятву лишь не рассказывать, что он собирается возродиться. Теперь эти сведения устарели, что даёт мне возможность рассказать тебе всё.
Когда он вызвал меня к себе, то назвал своим наследником. Он приказал мне убить Добби у него на глазах. Я не смог. Мать вступилась за меня. Она сказала, что Добби растил меня с детства, и Круцио, что предназначалось мне, досталось ей, за то что, как он сказал, она вырастила меня «неженкой». О какой неженке может идти речь, если она с пяти лет меня ни разу не приласкала, если Лю… отец был рядом.
Драко вздохнул, какое — то время успокаивая свою гриффиндорскую натуру.
— Меня никто так не любил, как она, — он помолчал какое — то время. — А потом он сказал, что я должен убить одного человека, потому что он считает меня своим наследником.