14
быть, к установлению новой деспотии, во сто крат более бесчеловечной, — и в любом случае — к деградации культуры. В последовательных мирных реформах они видели единственное средство преобразовать отживший режим и тем самым предотвратить революцию.
Интеллигенция не затевала заговоров, не конспирировала, не создавала подпольных организаций, не устраивала террористических актов. И именно поэтому властям было трудно ей противостоять, особенно после того, как с принятием конституции была отменена предваритель-ная цензура.
Писателей, общественных деятелей нередко преследовали за независимые высказывания. Но заставить их замолчать было уже невозможно. Преследования не имели под собой никакой моральной основы и лишь сильнее подрывали престиж власти.
К величайшему несчастью для России, власть не пошла навстречу требованиям общества. Она предпочла опереться на так называемые патриотические организации, для которых "единая и неделимая" Россия отождествлялась с произволом неограниченной полицейской власти, а борьба за свободу — с еврейскими кознями.
"Патриоты" твердили, что русской народ всем доволен, а изменения существующих порядков добиваются только евреи. Те русские интеллигенты, которые стоят за демократическое развитие страны, согласно пропаганде "патриотов", просто подкуплены или обмануты евреями. Поэтому одним из наиболее острых политических вопросов эпохи был еврейский вопрос.
Конституция официально провозгласила равенство всех перед законом, независимо от сословной, национальной или религиозной принадлежности. Однако оставались в силе ограничи-тельные законы о евреях. После принятия конституции эти "законы" оказались незаконными. Но та самая государственная власть, которая приняла конституцию, наотрез отказывалась отменить неконституционные законы — такое, пожалуй, возможно только в России.
В феврале 1911 года левые депутаты Государственной Думы внесли законопроект об отмене ограничительных законов. В ответ на это "патриоты" резко усилили антисемитскую кампанию.
15
При таких обстоятельствах и возникло дело Бейлиса, поставившее судьбу одного ничем не примечательного еврея в центр внимания всей России и даже всего цивилизованного мира
Загадочное убийство
В марте 1911 года, в заброшенной пещере на обрывистом берегу Днепра, в предместье Киева Лукьяновке, был найден труп исчезнувшего тринадцатилетнего мальчика Андрея Ющинского. Тело его оказалось покрытым множеством мелких уколов, что создавало впечатление, будто его долго мучили и словно бы совершали над ним какой-то обряд. Кроме того, убийство произошло незадолго до Пасхи... И уже через несколько дней, во время похорон мальчика на кладбище полицией был задержан некто Николай Павлвич, раздававший листовки с призывом "отомстить жидам, пьющим христианскую кровь".5
Инициатором кампании оказался студент Владимир Голубев. Глава монархической молодежной организации "Двуглавый орел", он был тесно связан с одним из лидеров фракции правых в Государственной Думе, Георгием Замысловским.
Версия о том, что в Киеве евреями совершено ритуальное убийство, тотчас была подхвачена черносотенными газетами. Это было нарушением сразу двух законов: запрещалось обсуждать в печати нерасследованные уголовные преступления (считалось, что такое обсуждение может воздействовать на будущих присяжных заседателей); и кроме того, существовал закон, запрещав-ший "натравливать одну часть населения на другую", между тем, распространение ритуальной легенды было таким натравливанием.
В связи с этим начальник Киевского охранного отделения доносил Киевскому генерал-губернатору:
"В последние дни стали поступать в охранное отделение сведения об усиленно распространяющихся среди городского населения слухах, что убийство 12 марта мальчика Андрея Ющинского носит ритуальный характер. Слухи эти возбуждают общество против евреев,
16
причем, особенно приподнятое настроение стало замечаться у обывателей после помещения в газете "Земщина" за № 612 корреспонденции из Киева за подписью "С.В.", носящей крайне сенсационный и возбуждающий характер".6
Однако никаких мер к пресечению ритуальной агитации принято не было.
В своем обосновании ритуального характера убийства Ющинского, черносотенные газеты ссылались на "исследования" некого Ипполита Лютостанского, который описывал, как именно производятся такие убийства.