«А кто-нибудь возвращается? Разве плач не привлекает хищников?»
Она сухо рассмеялась. «Вот почему дети тауренов не плачут уже сотни лет».
«Почему здесь?» спросил Данте.
«Для них Кровавые водопады - место мужества. Воли к борьбе. Они надеются, что их дети впитают это». Она опустилась на колени рядом с ним и просунула левую руку под шею, откинув голову назад. Правой рукой она достала стальной нож и приставила его к горлу ребенка.
«Что ты делаешь?» спросил Блейз.
«На что это похоже? Я убиваю этого ребенка».
«Тебе нужно, чтобы я спросил, почему?»
«Если он выживет? Он присоединится к тауренам. Станет нашим врагом». Она посмотрела на гладкое пухлое личико младенца. «Однажды вместо этого он будет убивать детей кандеев».
«Не раньше чем через пятнадцать лет!» Блейз схватил ее за запястье, отводя клинок. «К тому времени вы с тауреном, возможно, станете друзьями. А этот ребенок, как ты знаешь, вырастет и станет тем, кто положит конец войне между вами».
Свободной рукой она сняла с пояса Блейза нож и приставила его к горлу младенца. «Я воспользуюсь этим шансом».
«Ты права», - сказал Данте.
«Убить ребенка?» Блейз расхохотался. «Неудивительно, что ты веришь, будто все твои люди обречены быть съеденными птицами и крабами!»
«Не ее народ начал эту войну. Это были таурены. Они калечат и убивают взрослых. Похищают детей. А когда люди, которых они обидели, поступают с ними так же, ты будешь винить их?»
«Это вопрос с подвохом?»
«Но ты не должен этого делать, Винден», - мягко сказал Данте. «Даже если ты права. Потому что это расколет тебя изнутри. Это будет тяготить тебя каждый день твоей жизни. Даже сон не поможет от этого избавиться».
Она стиснула зубы. «Если это спасет хоть одного из моих людей? Я смогу справиться с чувством вины».
«А что будет, когда ты умрешь? И предстанешь перед Кавалом? Невозможно красиво солгать, что убила новорожденного. Когда ты расскажешь ему, почему ты это сделала, думаешь, он пощадит тебя?»
Ее лицо исказилось от гнева, затем от разочарования. Она вынула нож, повертела его в руке и протянула Блейзу рукоятью вперед.
«Хорошо, - сказал Блейз. «Так куда мы его отнесем? К лодочникам?»
Винден опустила глаза. «Они узнают, откуда он взялся. И они убьют его. Как и кандейцы. И даже монахи Мечтающих Пиков. Ты хочешь, чтобы у этого ребенка был хоть какой-то шанс выжить? Тогда мы должны оставить его здесь».
Блейз долго смотрел на него. «Я не могу поверить, что мы это делаем. По крайней мере, если он выживет, то будет слишком мал, чтобы вспомнить, как охотиться на нас».
Данте подошел к краю утеса и взобрался по растениям, которые Винден протянула по его склону. Со временем они добрались до подножия водопада. Там они остановились, чтобы привести себя в порядок и перекусить банановым пюре и джодсом - бледно-зеленым фруктом, по вкусу напоминавшим сладкие яйца. Не совсем идеальный вкус для Данте, но Винден утверждала, что они почти так же питательны, как корень сан.
Убрав молбрис в коробку, они направились обратно к Мечтающим пикам по самому прямому пути, причем Данте использовал дохлых крыс, чтобы найти в лесу тропы дичи. После полудня они шли с хорошим темпом и продвигались до последнего света. Винден считала, что они смогут вернуться в Кандак всего за четыре дня.
Посреди ночи Данте проснулся от вздоха. Одна из его крыс только что отключилась; разрыв нетериальной связи между ними ужалил Данте, как оса. Он направил свою единственную оставшуюся крысу к тому месту, где исчезла первая. Дерн был разорван, словно копытами.
На следующий день они прошли мимо территории лодочников, отстав от них на несколько миль. Всякий раз, когда они останавливались на отдых, Данте проверял черенки мольбрии, давая им воздух, свет и воду. Цветы выглядели так же, как и на кусте. Теперь, когда они были у него, он уже не был так уверен, что они сработают. Винден говорила, что они часто не излечивают болезнь, а вместо этого могут вызвать токсическую реакцию.
Ему не нравилась мысль о неудаче. Блейз говорил ему, что он должен гордиться тем, что сделал все, что мог, но Данте не находил в этом утешения. Мудрая мысль гласила, что лучше попытаться и проиграть, чем вообще не пытаться. Может быть, для большинства людей это и сработало.
Но он всегда задавался вопросом, что он мог сделать, чтобы выиграть.
Земля полого поднималась вверх. Они держались джунглей, как для тени, так и для укрытия. Когда они шли по высохшему руслу ручья, Данте почувствовал, что у него в голове что-то дергается. Он переключил свое зрение на зрение крысы. Трава пролетела мимо ее морды. За спиной раздался стук копыт. Он заставил ее оглянуться, чтобы увидеть клыкастую пасть, оскаленную, как у угря.
Темнота окутала крысу. Хрустнули кости. Связь оборвалась.
Данте, пошатываясь, спустился в овраг, протирая глаза. «Это что-то новенькое. Угадайте, что только что съело мою крысу?»
«Я бы не хотел», - сказал Блейз.
«Свинья».
«Плотоядная свинья? Даже не знаю, голодать мне или бояться».
Винден остановилась на месте. «Это свинья? Ты в этом уверен?"
«Плоское рыло. Маленькие клыки. Глаза-бусинки. Борода вот здесь, на подбородке».
«На нас охотятся».
Блейз наклонил голову в сторону. «Свинья? Как думаешь, мы сможем уговорить два куска хлеба тоже охотиться на нас?»
«Это джон», - сказала Винден. «Его обоняние лучше, чем у любой собаки. Таурены используют их для выслеживания добычи. Ты можешь послать еще одного разведчика?»
Данте неопределенно кивнул. Еще одну крысу могут съесть. Или покажется подозрительной. Птицы тоже исключались: чтобы сделать их достаточно легкими для полета в смерти, нужно было обрезать все, что не имеет отношения к полету и зрению. Например, ноги. И кишки. Не очень-то хитроумно.
Свет сверкнул на переливчатой голубой бабочке, порхающей по берегу ручья. Данте сбил ее копьем нетера размером с зубочистку, а затем оживил, отправив неуклюже порхать под навесом.
Сквозь него он увидел лишь бескрайнее море деревьев. Когда бабочка приблизилась к тому месту, где он потерял связь со своей крысой, он приказал ей спускаться. Бабочка врезалась в несколько веток, прорезала полог и улетела в тень внизу, где и зависла.
Данте терпеть не мог использовать летающих жуков для разведки - их зрение было переменчивым и калейдоскопическим, а от их нестабильных траекторий полета у него часто болели ноги. Однако зрение бабочки было достаточно острым, чтобы заметить джона, вынырнувшего из подлеска и направляющегося в противоположную сторону от Мечтательных пиков. Он приказал насекомому лететь за ним.
Впереди раздались голоса. Бабочка пронеслась над поросшим мхом деревом и посмотрела вниз на пятнадцать человек. Человек в стальном шлеме с забралом вскинул голову и уставился прямо на бабочку.
8
"Ты прав, - пробормотал Данте. «За нами охотятся. Таурены. В том числе колдун, с которым я сражался на пляже в Кандаке».
«Сукин сын!» сказал Блейз. «Как они узнали, что мы здесь?»
"Потому что Харвестер из Лодочников тоже здесь".
Винден выплюнул таурское ругательство. «Мы не помогли им забрать детей. Вот они и ополчились на нас».
«Они не могут винить нас в этом», - сказал Данте. «Мы не имеем к этому никакого отношения».
«Не для того, чтобы наказать вас. А потому, что это единственное, что они могли дать тауренам, чтобы вернуть их детей».
«А какой интерес у тауренов к нам?»
«Хочешь пойти и спросить их?» Она завела распущенную косу за голову. «Ты риксен. Иноземный лжец. Если они не изгонят тебя или не убьют, то опозорят наших предков, которые погибли, сражаясь с захватчиками и мошенниками».
«Неужели весь остров считает чужеземцев каким-то язвой? Или только таурены?»