Но он согласится на этот контракт с ГКО. Он сможет вовремя уйти из-под меча. Не в первый раз. Как когда-то говорил Птенец, на нем глаз ангела. Натан вспомнил, что так и не удосужился поставить старику свечку. Ничего, он в Иерусалиме это сделает. Будет свечка по еврейскому душителю стоять в Святом городе. Странные дела твои, Господи!
— Хорошо! — Натан встал, стукнул кулаком по спинке кресла. — Я согласен. Передайте Полунину, пусть готовит договор.
— Чего его готовить, — заулыбался Сека. — Все давно готово.
— Что, заранее знали, что я соглашусь?
— Не знали, но надеялись. Иначе бы не прилетели.
— Вот и славненько, — подал свой голос Дядя Борух. — За это можно и выпить.
Все задвигались, напряжение спало. Катя разлила коньяк по бокалам. Из кухни выглянул Чёрный.
— Кто-нибудь кофе хочет? Уже давно готов.
— Неси, — сказал Натан и достал мобильный, протянул Романовой. — Катя, набери номер Полунина. Я его обрадую.
Дядя Борух встал, потянулся, распрямляя затёкшие члены.
— Вот теперь, Натан, можно и с войной группировок разобраться. Звони Аарону, Рустаму, всем звони, назначай стрелку на завтра. Не забудь «эфиопов» и «марокканцев». Будем ваших израильтян на место ставить. Зажрались! Сека, знаешь, что я думаю насчёт наших скорбных дел в Америке? Надо Тарзана ставить «смотрящим». Думаю, Япончик против не будет. Как ты считаешь?
Сека поднял бокал, посмотрел сквозь него на свет и сказал:
— Ну что, пацаны, за нашу победу! — и махнул коньяк одним глотком. Все выпили вслед за ним.
Катя протянула трубку Натану.
— Полунин? Приветствую тебя, — после принятия решения, он мог общаться с ним панибратски. — Как поживает твоя старая жопа? Не шебуршись, это я так шучу. Короче, я согласен на твоё предложение. Гарантии мы обсудим позже, сегодня вечером. Но если ты надумаешь меня кинуть, пеняй на себя. Мы не в России. Мосад — это не твоё засраное ФСБ, — он положил трубку и повернулся к Кате. — Ну что, решила за меня замуж идти?
Сека поперхнулся, недоуменно посмотрел на Натана, на Катю. Потом рассмеялся.
— Натанчик, да ты совсем рехнулся, или как говорит Хмель, з глузду зъихав. Она же замужем.
— Я подожду, пока разведётся, — делая вид, что для него это не новость, сказал Натан. — Ну, как, Катя?
Лицо Кати пошло красными пятнами. Она исподлобья посмотрела на Секу, перевела взгляд на Натана и улыбнулась.
— Я приеду к тебе. Обещаю.
— Чёрный! — радостно закричал Натан. — Вот тебе ещё одна сенсация! Натан Гринберг женится! На весь мир шум устрою.
Чёрный переглянулся с Михаилом Рубиным, покачал головой, но ничего не сказал. Что там говорить, жизнь сама все за себя скажет.
Э П И Л О Г
ГОД СПУСТЯ.
Чёрный посмотрел в окно. Все то же. Палящее солнце, пустынные улицы, похожие, как сонные мухи… Под таким солнцем не погуляешь. И даже не выпьешь. Развезёт тут же.
Он с тоской покосился на компьютер. Работы выше крыши, но никакого желания Что-либо делать нет. На носу новые правительственные выборы, заказов на статьи столько, что в одночасье можно было бы разбогатеть. Можно было бы, да кто ж ему даст! Платят копейки, ни в одной другой стране мира журналистов не держат в таком чёрном теле, как здесь. А не будешь писать, тебя быстро забудут. Здесь всяких разных пишущих как собак не резаных. Пенсионеры, музыковеды, бывшие менты, вышедшие в тираж шлюхи…
Все кому не лень объявляют себя журналистами.
Женька Чёрный заработал себе не плохое имя, по крайней мере, его ценят, правда, все больше на словах. В материальном плане это никак не выражается. Зря он расстался с Натаном. Надо было соглашаться на его предложение. Был бы сейчас «ответственным по связям с прессой» корпорации « Рос-Исраэль», и с деньгами не было бы проблем. Какого черта отказался? Можно, правда, позвонить, напроситься, Натан не откажет, но… Нет, дело не в гордости. Невидимой стеной между ними стояли убийства и смерти, в которые не по своей воле был втянут Чёрный. Впрочем, и Натану сейчас не до Женьки.
После того как он связался с Полуниным, директором московского Инвестстрой банка, он пошёл в гору, ему не до старых друзей. Иногда, правда, Натан позванивает, делами интересуется. Смешной! Какие могут быть дела у нищего журналюги?! Слава Богу, с Ириной все хорошо. Если бы не она, где бы он сейчас был? Под каким забором ошивался?
Дядя Борух сейчас в Америке, говорят, будто честным бизнесменом стал. Он теперь вместо Япончика. Того вроде бы посадили. Ходят слухи что Япончик какие-то дела с Тарзаном крутил. То ли он деньги выбивал из банка «Чара», то ли банк из него… По крайней мере, так и в газетах писали. Ещё говорят, будто Дядя Борух после умершего Полковника — самый влиятельный авторитет. Даже в Чечне у него какие-то крутые связи. Вроде бы оружие туда гонит. Скорее всего, врут. Дядя Борух — вор старой закваски, он мараться не станет. Хотя… Времена изменились, так что всякое может быть. Но газеты тоже склонны преувеличивать. Мёдом не корми, дай лапшу на уши навешать. То у них Березовский самый главный мафиози, то Гусинский ,то Сильвестр, то вот Дядя Боруха приплели… Какой из него мафиози!
На Натана тоже израильские газеты набросились. Мол, опять «русская»
мафия распоясалась: тут тебе и наркотики, и проститутки, и криминальные разборки, даже продажу оружия арабам ему приписывают. Совсем головой поехали! Какое оружие? Каким арабам? Арабы, если захотят, весь Израиль купят! Но им это не нужно. Им интереснее автобусы взрывать.
Впрочем, что тут удивляться? Любому правительству нужны внутренние враги, Израиль не исключение. Люди уже привыкли к постоянным забастовкам, безработице, взрывам и терактам, им теперь что-нибудь погорячее подавай. А «русские» идеально подходят на роль внутренних врагов. Они во всем отличаются от коренного населения, и умом и поведением…
Для израильтян эфиопы и арабы ближе, понятнее. Ему вспомнился случай, когда он попал в гости к одному эфиопу, новому репатрианту.
Шикарную трехкомнатную квартиру в только что построенном доме семейка из пятнадцати человек в одночасье превратила в общественный туалет. Но больше всего Женьку поразило то, что в холодильнике они держали обувь.
Оказалось, что эти люди никогда в жизни не видели холодильника и решили, что данный ящик вполне сгодится для того, чтобы служить складом для стоптанных тапочек. Но и смеяться над ними грешно. Они приехали из такой нищеты, что и врагу не пожелаешь! В своих деревнях они не то что холодильник или телевизор, они и велосипед-то никогда не видели.
Чёрный сел за стол, включил компьютер. Тупо уставился в экран. О чем писать? Давным-давно все уже писано-переписано. Что-то выдумывать не интересно, а то, что происходит, — попахивает дурно. Все эти предвыборные компании — очередная туфта. Большинство тех, кто рвётся в депутаты, достойны тюремных нар. Уж кто-кто, а Евгений очень хорошо это знает.
Столько лет вертится внутри этого дерьма. Один и нынешних депутатов, молодой и перспективный Миша Цырин, который в Израиле переделался в Моисея, несколько лет назад содержал публичный дом. Об этом, правда, до сих пор никто не знает, или почти никто. Женьке-то и самому стало известно об этом совершенно случайно. Вот если бы написать о Цырине как о сутенёре, хрен бы он когда-нибудь занял депутатское кресло. Хотя, скорее всего, все равно бы занял. У него папаша миллионер. Интересно, что свои бабки папаша сделал на нищих «русских» евреях. В самом начале Большой алии скупал по дешёвке квартиры, они тогда копейки стоили, а потом продавал их
По цене раз в сто дороже. Тоже, конечно, бизнес, но сколько людей «прогорело» на этих квартирах! Сколько сломанных судеб, сколько самоубийств! Уму непостижимо! Эх, уехать бы куда-нибудь…